Наташины кредиторы оказались те еще ребята — с “гнутыми” пальцами и золотыми цепями на шеях.  Сперва они вкрадчиво осведомлялись, когда Наташа намерена вернуть “бабки”, потом “включили счетчики” и перешли на свой привычный “чисто конкретный базар”, а под конец наехали и пригрозили: не расплатишься, поставим на круг.  Что это за “круг”, Наташа сперва не поняла и поинтересовалась у приятельницы.  Та объяснила: — Вывезут тебя, дуру, на какую-нибудь дачу и затрахают до полусмерти. 
     Обращаться в милицию не имело смысла.  …Деньги должна? Должна.  Так о чем разговор?! Пока ведь не убили.  Когда убьют, милости просим… А если бы кто и захотел помочь, на испуг тех ребяток не возьмешь.  Наташа решила немедленно уезжать, тихо, чтоб ее не перехватили по дороге. 
     — Куда же ты собралась? — Кравец отхлебнул пива. 
     — Не скажу.  Может, они за мной следят.  Может, уже узнали о тебе.  Самого вывезут на круг и добьются адреса. 
     Кравец расхохотался. 
     — Вряд ли они позарятся на пожилого лысого мужика. 
     — Я не то имела ввиду.  Начнут мучить, ты и скажешь. 
     — Выходит, мне нравится, когда меня мучают.  Ты вот, например, сейчас опять причиняешь мне боль, а я…
     — Да перестань! Не до этого. 
     — Ты права, — согласился Кравец.  Он посидел в задумчивости, потягивая пиво.  Потом спросил: — У тебя с ними есть связь?
     — Знаю номер мобильника. 
     — Позвони и скажи, что через три дня вернешь деньги. 
     Наташа недоуменно уставилась на него. 
     — Ты о чем?
     — Я о деле.  Деньги будут.  Звони. 
     …Пока Наташа что-то приглушенно частила в трубку уличного таксофона, Кравец, стоя чуть поодаль, незаметно изучал окрестности.  По проезжей части, сверкая фарами, проносились “иномарки”, редкие прохожие, горбясь, спешили укрыться от мелкого ледяного дождя.  Все как обычно. 
     Когда-то Кравцу довелось поработать в службе безопасности коммерческой фирмы, пройти специальную подготовку.  На частного детектива или крутого бодигарда он не тянул, но кое-какие охранно-сыскные навыки усвоил, и теперь они опять пригодились.  Хвоста за ними не было. 
     Когда Наташа повесила трубку, он подошел. 
     — Поехали ко мне. 
     — Нет.  У меня много дел. 
     Настаивать он не стал. 
     — Хорошо.  Жду твоего звонка, как договорились. 
     …По дороге домой Кравец заскочил к Чокнутому Виталику.  У того дым стоял коромыслом.  Какая-то оббуханная, волосатая компания, обнявшись за плечи наподобие тирольского хоровода, приплясывала вокруг костра, разведенного посреди комнаты в эмалированном ведре.  Кто-то оглушительно бацал на электрогитаре. 
     — Привет! Заваливай! — обрадовался Виталик.  — Мы только что с рок-феста. 
     — Тебя соседи в ментовку не сдают? Они что, глухие?
     — Я ментовку не боюсь, у меня справка, — внушительно объяснил Виталик. 
     — Когда дом спалишь, и справка не поможет.  У меня к тебе дело. 
     — И у меня к тебе дело.  Я звонил, но ты психуешь.  Да не стой в дверях!
     — Некогда.  Скажи, у тебя можно перекантоваться пару месяцев? Может, больше. 
     — Запросто.  Сейчас разгоню эту рок-н-рольную сволочь!. .  Ну не хочешь входить, давай поговорим на лестнице.  Есть одна гипотеза по поводу твоей нимфы.  Понимаешь, в Констанце, в тысяча четыреста восемнадцатом году…
     — Виталик, засохни! Вот приду к тебе навеки поселиться, тогда и потреплемся. 
     — Ты мне не нравишься.  Ты чего такой веселый? Тебе надо не трепаться, а кое о чем поразмыслить…
     — До встречи, мыслитель! — Кравец затопал по лестнице, не обращая внимания на Виталикины призывные клики…
     Дома он, не снимая куртки и полистав записную книжку, взялся за телефон, а когда на том конце провода сняли трубку, без обиняков перешел к делу. 
     — Привет, это Кравец… Жизнь нормально, но требуется твоя помощь.  Ты можешь срочно толкнуть квартиру?. .  Я знаю, что это твоя работа, но квартиру надо толкнуть немедленно, чтобы деньги — завтра, максимум, послезавтра… Я понимаю, что так не бывает, но мне нужно позарез… Я… Подожди!. .  Да подожди ты! Это дело жизни и смерти… Считай, что моей… Старик, я понимаю, что это свинство — напоминать, но, когда ты в артели посреди тайги чуть не врезал дуба, я не говорил, что ничего нельзя сделать.  Мне нужны деньги, и ты должен мне помочь… Нет, взаймы я брать не стану.  А впрочем, давай и проворачивай сделку с хатой.