Ты в этом ничего не смыслишь!
     Но Виталик пропустил замечание мимо ушей. 
     — В доме, в котором, тебе кажется, она живет, ее никто не знает.  Так?
     — Ну и что? Прокрутила мне динамо. 
     — Где она работает и чем занимается?
     — Каким-то бизнесом, раз встряла по браткам. 
     — Н-да, — пожевал губами Виталик и добавил непонятно.  — А, может, специально встряла? — И опять спросил, не давая Кравцу открыть рот: — За что ты ее любишь?
     — Это идиотский вопрос!
     — Может, да, а, может, и нет.  Судя по твоим пьяным откровениям, более-менее рационального объяснения твоей страсти не существует.  Нимфу твою любить-то особенно не за что, если ты не мазохист.  Или подсознательно не жаждешь кары. 
     — Виталик! — взмолился Кравец.  — Не начинай, пожалуйста!
     Но Виталик гнул свое. 
     — Итак, получается, что она есть, но ее как бы и нет.  Появляется ниоткуда, исчезает в никуда.  Причем появляется и исчезает явно не бессистемно. 
     — Какую же ты открыл тут систему, Менделеев?!
     — Очень простую.  Она появилась и вывела тебя из равновесия.  А потом исчезла, и ты сошел с катушек.  А когда стал приходить в себя, она снова возникла.  Чтобы исчезнуть и чтоб ты опять сдурел.  И так повторяется без конца.  Ты берешься за роман, она уходит, и рукопись идет псу под хвост.  Ты стараешься утешиться с Веркой, и она немедленно появляется.  Ты счастлив, как теленок, но ей нужно совсем не это.  Она уходит — ты запиваешь и тебя прут со службы.  Но ты не должен ее забывать, она возникает, и ты чуть не перекидываешься от инфаркта.  Но ей и это ни к чему.  Она с тобой, пока ты не очухался.  Тогда она грозит исчезнуть, ты остаешься без жилья и влипаешь в совершенно дикую историю.  Она мучает тебя, когда находится рядом, и мучает вдвойне, когда пропадает.  Она не скрывает, что не пылает к тебе страстью.  К тому же вы разные просто до безобразия и не подходите друг другу, говоря интеллигентным языком, до антагонизма.  Но при этом она все время маячит где-то рядом, то удаляясь, то приближаясь именно в те моменты, когда твой, так сказать, катарсис наиболее вероятен.  Чтобы обломить его. 
     — Вот еще специалист из всего выводить теории! — попытался вклиниться Кравец. 
     — Нет, ты погоди! Она разрушает твою жизнь и тебя самого.  В конечном итоге она столкнула тебя в пропасть.  — Виталик хлебнул водки и закончил: — Тебе не приходила мысль, что она проделывала все это… намеренно?
     — Никогда больше не говори мне, что психиатры ничего не смыслят в своем деле, — покачал головой Кравец.  — Они выдали тебе справку по заслугам.  Там написано про паранойю?
     — Вспомни, где ты нашел ее?
     — Зачем?
     — А что предшествовало твоему героическому поступку?
     — Не морочь мне голову! Мы бухали у Верки. 
     — И там ты сподобился прочесть вслух старый манускрипт. 
     — Ну и что? А потом ты ведь сам говорил, что никакой маг не приезжал и ничего не дарил этому уфологическому ничтожеству.  И вообще, куда ты клонишь?
     Виталик поскреб затылок. 
     — Тут такая штука.  Я случайно выяснил, что — нет, приезжал-таки к нам какой-то шарлатан или не знаю кто.  Из столицы.  Семинар с местными эзотериками проводить.  И наш уфолог с ним снюхался.  В итоге, говорят, приезжего обокрали… Я вот порылся в книгах.  Дело в том, что в Констанце — это, чтоб ты знал, такой румынский город на Черном море — с тысяча четыреста четырнадцатого по тысяча четыреста восемнадцатый год проходил церковный Собор. 
     Кравец негодующе зарычал и схватился за голову, но Виталик воздел палец. 
     — Не перебивай! На это мероприятие наперлась уйма святош и всякого прочего сброда! Четыре года ни фига не делали, только горло драли и пьянствовали.  Люди они были некультурные, жили естественными позывами.  А потому вокруг, как и полагается, крутилось огромное количество шлюх.  Но имеются сведения, что некоторые из них были не просто шлюхи.  Сатане же никогда спокойно не сидится! Вот он и решил проверить, так сказать, идеологическую и моральную стойкость лучших сынов церкви.  Догадайся с одного раза, что получилось?. .  Совершенно верно, святые отцы вступили… гм… в сношения с дьяволом.  В деликатном таком смысле.  Потому что, как выяснилось, обслуживали священнослужителей не падшие женщины, а демоны в женском обличье.  И задача у них была вполне конкретная — уловление грешных душ и увлечение их в геенну огненную.  А донес до нас эту информацию доминиканец по имени Нидер.  Тебя это ни на что не наводит?
     — Брось валять дурака.  — Кравцу отчего-то стало не по себе.  — На что, интересно, это должно меня навести?!
     — Я и не валяю.  Предположим, тогда на вечеринке ты прочел подлинное заклинание из подлинного средневекового манускрипта, составленного Нидером.  Ничего, вроде, не случилось.  Но спустя пару часов появилась она.  В разгар полнолуния.  Из-под земли.