Виталий Вавикин
     
     Доступ к сектору «Д»
     
     Известное – ограничено, непознанное – бесконечно; в интеллектуальном плане мы находимся на островке посреди безграничного океана необъяснимых вещей. 
     
     Томас Генри Хаксли
     
     Глава первая
     
     Шел 2663 год. 
     
     Семьсот лет назад люди запустили первый спутник земли и посчитали, что покорили космос.  Триста лет назад мы изобрели компьютерный интеллект и поверили, что вскоре сможем прекратить войны и распри, вызванные неверными решениями.  Сейчас мы наконец-то смогли прикоснуться к темной материи, к ее неисчерпаемой энергии.  Но вот только во что нам заставить поверить себя теперь, когда ликования от великих открытий затмились застоем и разочарованием? Космос так и остался непокоренным.  Машины так и не научились понимать человеческие радости.  И что, скажите, ждать от робкого шага за грань невозможного, шага по Пути, который, возможно, позволит нам узнать все и обо всем в совершенно другом ракурсе, нежели, это было прежде? Неужели за долгие годы застоя мы сможем, наконец-то, найти что-то новое, или же все останется неизменным, основываясь на том, что это изобрел человек, который смог дойти до определенного этапа эволюции, сформировался тысячи лет назад в того, кем являемся мы сейчас, и прекратил свое развитие?
     
     Я закрыл глаза и попытался заснуть.  Здесь, в нейтральных водах Тихого океана это было единственным, что оставалось после работы.  Сон, в который все еще не успели запустить свои щупальца лапы технологического прогресса, который жадно впивался во все, что попадалось у него на пути, убивая непознанное подобно паразиту, пьющему кровь у жертвы, лишая людей последней веры в волшебство.  Хотя, то, чем мы занимались, скоро должно было устремить свой взгляд и в сторону этого, одно из последних сокровищ человеческой фантазии.  Я понимал, что среди технологий окруживших людей сегодня, общение это было единственное, что все еще сближало нас, но иногда потребность в тишине и одиночестве заставляла меня удаляться от окружавших меня людей.  Я не бежал от них.  Я бежал к себе, желая побыть наедине с мыслями. 
     
     Открывшаяся дверь, убила во мне надежду на отдых.  Тусклое освещение, наполнявшее коридор, ворвавшись в дверной проем, показалось ярким, слепящим глаза.  Я прищурился, пытаясь различить вошедшего человека. 
     
     - Вот ты где! – Раздался встревоженный голос Олега.  – Где Ксения?
     - Там, где и должна быть.  – Не раздумывая, ответил я, хотя понимал, что если мне задают подобный вопрос, то женщины, которую я оставил бездыханной на кушетке, очевидно, уже нет в той комнате. 
     - Ты знаешь, что ее там нет! – Читая мои мысли, произнес Олег. 
     - И что?
     - Где она?
     - Если не в 13. 10, то не знаю. 
     - Что, значит, не знаю? Ты же был с ней последним!
     - Я оставил ее, как и обычно на кушетке и ушел. 
     - Но ее там нет!
     
     Я поднялся на ноги и вышел в коридор.  Глаза привыкли к свету и теперь уже четко различали бледное лицо Олега, на поверхности которого каждый мускул, казалось, был напряжен. 
     
     - Расслабься.  – Дал я ему дружеский совет. 
     - Что значит, расслабься?! – Олег распрямил свои могучие плечи и, сделав шаг в моем направлении, оказался лицом к лицу со мной.  – Послушай, Пересвет, - негромко произнес он, наклоняясь к моему уху, - между компанией на которую ты работаешь и моим работодателем заключен договор, не выполнение условий которого несет за собой наложение штрафных санкций.  Ты хоть представляешь себе, как далеко пойдет Бирхов, если условия будут не соблюдены?
     - Меня не касается юридическая сторона этого вопроса.  – Спокойно пояснил я.  – Так что разбираться тебе и твоему работодателю придется не со мной, а с учредителями этого проекта. 
     - Согласен, но представь себе, на сколько будут они счастливы узнать о том, что частная верфь подобной специализации перейдет после административного ареста и тщательнейшего расследования в руки государства?
     - Ты разговариваешь не с тем человеком.  – Все также спокойно продолжил я.  – Я всего лишь исполнитель. 
     - Исполнитель, по вине которого это все случится!
     
     Холодный взгляд Олега продолжал сверлить меня, но желаемого эффекта он так и не добился.  Я не был напуган.  Предстоящий разговор с Покровским должен был страшить своей неизбежностью в большей степени Олега, нежели меня. 
     
      ***
     
     - Что вы себе позволяете? – Решительно перешел в нападение Олег с порога кабинета. 
     
     Покровский даже не взглянул на него. 
     
     - Почему, Пересвет? – Спокойно спросил он.  – У тебя есть объяснение?
     - Нет.  - Сказал я, выходя из-за широкой спины Олега.  – Я выполнил свою работу.  Приборы зафиксировали смерть.  Я убедился в отсутствии пульса и дыхания, выждал, в соответствии с правилами пять минут, затем покинул кабинет. 
     - Вот видите.  – Обратился Покровский к Олегу.  – Вы зря обвиняете этого человека в недостаточной квалификации.  Здесь нет его вины. 
     - Мне не нужны ни его объяснения, ни ваши.  – Олег сделал шаг вперед, не желая стоять за моей спиной.  – Мне нужен результат, господин Покровский.  Оправдания в наше время не стоят ничего.  Я не стану пугать вас санкциями и проверками со стороны объединенных государств, вы и без меня хорошо понимаете, под каким тщательным присмотром находится ваш проект.  Мне не нужны ни скандалы, ни провокации.  Мне нужен результат, господин Покровский.  Каждый….  – Поток связанных словосочетаний трех основных интернациональных языков заставил меня ретироваться.  Я продолжал слушать, но не понимал почти ничего.  Эти люди выросли в центральной экономической зоне, там, где русский, английский и китайский знали даже дети, свободно изъясняясь не только на трех языках, но и объединяя их, извлекая из каждого самое лучшее, создавая тем самым один интернациональный.  Для меня же основным являлся русский, английский пришлось выучить по необходимости, а китайский по-прежнему оставался для меня загадкой.  По идее, я должен был понять две трети разговора, но постоянная манипуляция словами разных языков, складывающая их в устойчивые словосочетания, сбивала с толку, и я не успевал сообразить, что значит что.  - … Двадцать четыре часа, господин Покровский! – Произнес Олег на русском.  – Я понимаю, что это большая станция, но отведенное вам кредо доверия должно быть либо оправдано, либо безответственно растрачено. 
     - Мы найдем Ксению.  – Заверил его Покровский. 
     - Это в наших общих интересах. 
     - Конечно.