– Насмотрятся его и сразу с собой кончают!
     - Я тоже по телевизору передачу смотрела, как от компьютера с ума сходят, - кивнула «химическая завивка».  – Там излучение такое, прямо на мозг так действует, что люди с ума сходят.  Их еще «торчками» называют, потому что у них извилины из мозга вылазят. 
     - То-то я и смотрю, что в собесе все ненормальные стали! – жарко поддержала железнодорожница.  - Придешь льготу требовать, тебя так отлают, что обратно еле живая идешь! Вот раньше, когда у них компьютеров не было, они совсем по-другому разговаривали!
     - И спутники через тарелки сигналы прямо в мозг людям посылают… Теперь никуда от этих сигналов не скроешься! – «плюшевая» бабушка охотно демонстрировала свои технические познания подругам.  – Так вот, кто в компьютер долго смотрит, у тех от сигналов всякие завихрения в голове начинаются!
     - Зачем же они это делают? – железнодорожница испуганно посмотрела на подруг.  - Зачем такое бесчеловечие творить?
     - Ясно зачем, новое оружие испытывают! - усмехнулась «плюшевая» бабуля.  – Сама посуди, нынче компьютеры везде стоят.  Если чего, пустят врагам лучи, те сразу от ума и отстанут.  Теперь спутники с тарелками испытают и начнут людей из космоса истреблять.  Вон уже пол России вымерло…
     - О, Господи! До чего додумались! - ахнула железнодорожница и поправила съехавший под ногами рюкзак.  - Только бы войны не было!
     - А я говорю, что у нас не торчки, а секта орудует! - убежденно настаивала на своем «химическая».  - Они собираются на пустырях и под свою музыку собак и куриц в жертву приносят, как дикари.  Потом ихнюю кровь пьют и противоестественно пользуют друг дружку!
     - Глупости, - «плюшевая» бабушка снисходительно посмотрела на соседку и многозначительно добавила.  – Теперь компьютеры через провода связаны как сеть.  Вот в нее слабонервные и попадаются, да и застревают, как в паутине мухи.  Там обработать их лучами пара пустяков!
     - У меня внук все о компьютере мечтает! Я говорю детям, что от него вся беда, а они только посмеиваются.  Говорят, что я от жизни отстала… - обречено вздохнула железнодорожница.  – Что дальше-то будет?
     - А то и будет! Так сделают, что сами как телевизоры станем! – «плюшевая» бабушка торжествующе посмотрела на растерявшихся пенсионерок.  – Так опутают сетью, что и компьютеры не нужны станут.  Щелкнут выключателем, мы и сразу все и отключимся!
     - С самоубийствами понятно, но если это не секта, тогда зачем дома жечь? Запуталась ты, подружка! – ехидно заметила дама с завивкой. 
     - Нет, дома жгут, чтобы эксперимент подтвердить.  А то как доказать, что команды в мозгах сработали правильно? – бабушка вытерла платочком вспотевшее от волнения лицо.  - Пожар-то из космоса запросто сфотографировать можно.  Даже с точностью разглядеть, кто дом запалил.  А самоубийство нужно для отвода глаз, чтобы всякие малограмотные о настоящих причинах не догадались. 
     Плюшевая бабушка посмотрела на кудрявую даму и язвительно добавила. 
     - Пущай, мол, дурочки о сектах да чертях-искусителях думают!
     Слушая разговор возвращавшихся с огородов пенсионерок, Иван с грустью подумал про свою статью о ноосфере. 
     «Ведь прав, тысячу раз прав, Заваляев! - Иван, не отрываясь, выпил полбутылки минералки.  Пузырьки приятно обожгли, перехватили дух, окончательно прогоняя больничную тошноту.  – Только почему в жизни правыми всегда оказываются негодяи?
     Автобус тяжело вздохнул и остановился на конечной. 
     
     
     Глава 18.  Осеннее равноденствие
     
     Свой ведовской дар Ирина Затеева получила в наследство от хуторской затворницы Матрены.  Тогда же умирающая старуха хитростью передала наивной и ничего не понимающей дурехе страшную колдовскую силу.  Вместе с ней старуха отдала и жившую в ней странную сущность по имени Аграфена.  Это была та незримая, но материальная и самостоятельная воля, которую африканские народы до сих пор называют «питоном в матке» или «змеей женщин», утверждая, что колдовство зарождается не спрашивая на то разрешения ведьмы и исходит из ее чрева. 
     Сначала такое странное соседство, смахивающее на раздвоение личности, Ирину обескураживало и пугало.  Она часто плакала по ночам, порывалась записаться на прием к психиатру и даже подумывала о самоубийстве. 
     Внутренний конфликт благополучно разрешился только тогда, когда Ирина поступила учиться на психологический факультет Пермского университета.  Там, познакомившись с теорией субличностей и почитав работы Ассаджиоли и Ферручи, поняла, какую выгоду можно извлечь, если она сумеет добиться, чтобы «двое - стали одно целое». 
     Прежняя носительница субличности Аграфены этого сделать не хотела и не могла, она предпочитала всю жизнь пользоваться своими благами, которые были отпущены на долгий ведьминский век.  Стоило ли удивляться, что и по прошествии времени Аграфена также без сожаления предпочла сменить старую оболочку на новую. 
     Перспектива остаться на старости лет, как Матрена, «у разбитого корыта» Ирину Затееву вовсе не прельщала.  Поэтому она не стала довольствоваться идущим из подсознания ведовством, а стала активно изучать оккультные науки и практиковать магию.  Тем более что психология привела ее к выводу, что подчинять и манипулировать можно кем угодно, лишь бы был постоянный контакт и подлинная заинтересованность.  У Аграфены к ней был самый, что ни на есть «шкурный интерес». 
     Когда Аграфена наконец поняла подстерегающую ее опасность, то начала отчаянно сопротивляться.  Но оказалось, что время было упущено.  Ирина была молода, сексуально привлекательна и наделена холодным и беспощадным умом старого евнуха.  Все это позволяло ей, ведьме, то есть существу ничтожному и зависимому, подобному подсевшей на иглу проститутке, ловко огрызаться и манипулировать своими темными «сутенерами». 
     «Мы еще посмотрим, кто кого возьмет за рога, - каждый раз злорадно думала Затеева, когда с помощью оккультных познаний ей удавалась дрессировка обитавшего в ней зверя.  - И уличные шлюхи становились царицами, и бесправные наложницы - владычицами султана!»
     Ирина знала, что, вступив на этот путь, она должна быть предусмотрительной и осторожной во всем.  Так ей ни в коем случае было нельзя забеременеть.  Лишившись на многие месяцы естественной защиты, которую давала менструация, она, несомненно, распрощалась с большей частью прав и свобод, отвоеванных с таким трудом.  Да и ребенок становится для ведьмы той роковой причиной, которая превращает ее из темной госпожи в банальную колдовскую домохозяйку…
     Поэтому Ирина знала о контрацепции все.  Впрочем, как и о магии секса, позволяющей извлекать из своего партнера его энергетический потенциал и использовать его для достижения собственных целей.  Секс с сильной ведьмой кажется простакам опьяняюще божественным, заставляя мужчину терять голову и становиться «тряпкой», готовым терпеть унижения и совершать любые преступления.  Только не быть отлученным от ее юбки - так несказанно желанна и сладка любовь ведьмы.  Как регулярная доза героина, как смертельный поцелуй вампира…
     Очень быстро Ирина нашла и сексуально подчинила себе нужного мужчину - Леонида Батова, известного среди братков по кличке «Батон». 
     Батон был сексуально озабоченным и очень тщеславным, а потому его совершенно не устраивала роль исполнителя чужой воли.  Несмотря на неполное среднее образование и незаконченное ПТУ, Батон хотел видеть себя исключительно «повелителем, лордом, мессиром».  Воспитанный своим шефом в духе безумных ритуалов вуду, он бессознательно тянулся к любой чертовщине, позволявшей чувствовать защищенность и предсказуемость в его страшном ремесле.  Поэтому, встретившись с сильной ведьмой, Батон сразу понял - рядом с ней у него появится шанс осуществить свои сокровенные мечты. 
     Ирина легко расшифровала несложные коды бывшего рекетира, а теперь начальника службы безопасности, и с упоением принялась истощать его в постели.  Впрочем, она не гнушалась для разнообразия подкладывать под него молодых дурочек, лишь бы они сексуально были хуже ее.  В ответ Батон стремился изо всех сил держать марку настоящего мужчины, но в тайне пресытился настолько, что уже был готов добровольно хранить верность своей разнузданной повелительнице. . .  Ирина торжествовала, прекрасно осознавая, чем больше будет секса, тем сильнее станет контроль.  И тем эффективнее пройдет перекодировка накаченного и агрессивного простофили.