МЭРИ
     ЧАСТЬ I
     
     "Ужас и рок преследовали человека извечно". 
     
     Э. -А.  По
     
     "Отрицать бога - отрицать себя
     Отрицать дьявола - недооценивать
     себя". 
     
     М.  Лапшин. 
     Пролог
     
     В коричневом плаще с рваными рукавами, сладострастной кавалерийской походкой, ранним утром первого числа весеннего месяца мая в крытый черепицей дом между врытыми в землю деревянными столбами, на которых была натянута веревка с мокрым бельем, вошел маленький кривоногий человек. 
     - Что вам угодно? - раздался испуганный старческий голос. 
     Затем в доме послышался какой-то грохот и в небо ударил душераздирающий нечеловеческий вопль, который смешался с ревом проходящего оркестра. 
     
     Глава I
     
     Коллеги
     
     Полковник Порогин тяжело вздохнул и толкнул дверь в кабинет Босса, который перед этим вызвал его по селектору. 
     - Ну, как дела, коллега? - откинулся Босс на спинку кресла.  - Опять этот маньяк?
     Неумное лицо Порогина искривилось. 
     - Опять, - глухо сказал он, - восьмая жертва, и никаких следов. 
     - Ну-ну, - улыбнулся Босс, - уж не хочешь ли ты сказать, что тут замешаны потусторонние силы?
     - Если бы я веровал в Бога, - ответил Порогин, - то у меня не было бы ни йоты сомнения.  Все восемь жертв - набожные старухи.  Этот дьявол разделался с ними жутким образом: все восемь бабушек варварски изнасилованы.  Экспертиза установила наличие нечеловеческого происхождения спермы.  Ну а смерть, как правило, наступала почти мгновенно. 
     - Что ты этим хочешь сказать? - прервал Порогина Босс. 
     - У этого демона невероятные размеры, - Порогин подошел к графину на столе и щелкнул по нему кончиками пальцев, - понимаете? У всех жертв, привезенных в институт судебной медицины, было разворочено влагалище, да так, будто там орудовали ломом.  Имеется еще одна пикантная деталь: у всех восьмерых старух были вырваны зубы, - уточнил Порогин и робко взглянул на Босса. 
     - Вы и ваши люди отвратительно работаете, - рявкнул Босс, - это не мелочь у пьяных пеньков из карманов тырить! Как это так: никаких следов?! Рассуждая логически, ваши восемь жертв, наверное, неистово визжали, царапались, кусались, звали на помощь, наконец.  Да и как, позвольте вас спросить, они могли, скажем, не кричать? Сам же приводил пример с этим ломом. 
     - Понимаю, - упаднически вымолвил Порогин, – а точнее сказать, ничего не понимаю.  Установлено только время, в которое были совершены эти убийства, - приблизительно с шести до восьми часов вечера.  Я навел справки: как раз в эти часы в центральной церкви кончается вечерняя служба. 
     - Так! – рявкнул Босс, – если за две недели ваши дела не продвинутся, то вам, товарищ Порогин, придется подать в отставку! Вы свободны. 
     Порогин, еле волоча ноги от страха, что потеряет работу, вышел из кабинета.  Он взглянул на часы, было 11 часов вечера («Жена уже поела и видит первые сны под двумя пудовыми одеялами»).  Порогину почему-то стало противно, и он сплюнул. 
     Не прошел он по улице и нескольких шагов, как рядом метнулась чья-то тень. 
     "Бля, кошка", - подумал Порогин, как вдруг мощная волна ударила его как обухом в затылок, он врезался лбом в водосточную трубу и лишился чувств.  Кровавый огненный шар, прогудев над ним, сделал дугу и скрылся в неведомом направлении.  В ночной тишине раздался замирающий хриплый хохот. 
     Когда Порогин очнулся, он увидел, что окружен людьми в белых халатах.  Далее он почувствовал такую боль в анальном отверстии, что неистово застонал. 
     - Морфий, - распорядился кто-то.  После инъекции боль стала менее интенсивной. 
     - Вас пришли навестить, - раздался приторный голос. 
     Порогин увидел две красные физиономии: одна, взволнованная - его коллеги, Босса, другая, любопытная - его круглозадой дуры-супруги. 
     - Не буду вам мешать, - корректно вставил Босс, - вот только хочу показать вам одно вещественное доказательство - вот эту записочку, которую я, извиняюсь, вам прилепили на задницу, когда с вами, ну. . .  это произошло.  М-м-да, вот взгляните. 
     Порогин шальными глазами взглянул на клочок туалетной бумаги, на котором корявыми буквами было выведено следующее: «А ты ничего, красавчик.  Если увидимся еще, приласкаю посильнее, целую!»
     Босс сунул клочок бумаги в карман и быстро вышел из палаты. 
     Тут Порогин расслышал плаксивый голос супруги, по лицу которой текла краска:
     - Что ты с собой натворил? Тебя же уволят, вот увидишь, уволят, а у нас дома и так дела худые.  Твоего сынишку выгоняют из школы за какие-то безобразия в дамском туалете.  Наши холодильники пусты, есть совершенно нечего и в ресторан пойти не на что.  Ты добьешься своего, пустишь меня по миру, как ничтожную шлюху, и, может быть, я умру где-нибудь возле мусорки, от сифилиса. 
     - Пошла на хуй, дура, - хотел выкрикнуть Порогин, но с ужасом заметил, что у него вырваны зубы. 
     
     Прошло два месяца.  Порогин выписался из больницы.  Он шел угрюмый и озлобленный на весь мир.  Однако, дойдя до отделения милиции, он как-то сразу ощутил веселое оживление его коллег, что же касается Босса, тот, покрываясь красными пятнами, шагнул к Порогину и крикнул ему в ухо: «Поймали!»
     «У-у», - обрадовался Порогин, почувствовав, как огонь мести прошелся по его позвоночнику. 
     - Да-да, можешь мычать себе сколько угодно, этот выродок уже три дня сидит в карцере.  Я думаю, - широко улыбнулся Босс, - ты его как следует обработаешь.  Соображения у меня есть, а злости у тебя еще больше.  Ну а теперь пойдем посмотрим на этого антихриста. 
     Дверь в карцер с лязгом отворилась, и перед блюстителями закона предстал неприятного вида человек.  Он сидел на полу, поджав под себя свои длинные ноги.  На грязной гусиной шее выделялся острый кадык, а маленькие, серенькие, близко поставленные глазки пугливо и заискивающе поглядывали на Порогина и Босса. 
     - Ну, как тебе эта рожа, коллега? По-моему, он заслуживает больше, чем просто сдохнуть. 
     Порогин, бледный от ярости, вырвал из блокнота листок бумаги и написал следующее: «Ну вот, мы и встретились, красавчик! Сейчас я тебя приласкаю!»
     И, зажмурив глаза, со всего маху саданул каблуком по острому кадыку преступника.  Тот перевернулся через голову, и изо рта, булькая, хлынула темная кровь. 
     - Постой, зачем же так сразу? Мы же его можем прикончить, - восхищенным голосом пропел Босс, – сперва его надо как следует помучить. 
     Порогин замычал и кивнул в знак согласия. 
     Жертва тем временем очнулась и вытаращила свои серенькие глазки на мучителей. 
     Босс достал из дипломата бутылку с уксусной эссенцией.