— Иа-а Илиаээ… — произнес второй с придыханием, и тоже поклонился. 
     — Ну, понял… — Макс запнулся, озадаченно почесав голову.  — Не понял, и тебя Алиайе? Ну а тебя?
     — Ихлиайэ…
     Макс чертыхнулся, испытывая трудности в преодолении языкового барьера.  Он навел палец на четвертого, пригрозив:
     — Если и тебя Аллиайе, я сам вам дам имена!
     — Илиае, илиае… — закивали все четверо, обрадовавшись. 
     — Подожди, Макс, надо понять, чему они обрадовались.  Это… Они думают, что ты сам сообразил или понял чего-то…
     — Иа-а Алийэ…
     — Так, похоже, для них не так важно слово, сколько произношение и частота звучания, догадался Кирилл.  — Ну, как дельфины, Один и тот же звук в разном звучании может означать что угодно.  И, кстати, их язык считается много богаче, чем наш.  Ты посмотри на их рожи, они ж созданы свистеть! А уши? Где у них уши? Барабанная перепонка!
     — Они что, из воды вылупились?! — повернулся Макс к Кириллу в растеряности.  — А че делать? Мы так до ручки дойдем!
     — Ребята, не похоже, чтобы они ультразвук улавливали, в воде одно, а в воздухе другое! —перебила их Машка.  — У всех наших животных, использующих ультразвук, не уши, а локаторы.  А у этих… какие-никакие, а есть, но вряд ли приспособлены к ультразвуковому приему. 
     — Маш, рыбы могут улавливать звуки кожей, и эти могут.  Оттого и светятся.  Заметила, они не все время сияют? — Кирилл попытался настоять на своем.  — Мы с вами разговариваем, а они что, молчали все это время? Но, надо признать, по-нашему у них неплохо получилось. 
     — Мы так ни к чему никогда не придем, мы по ихнему никак, они по-нашему хоть как-то, — отрезал макс.  — Я сказал, я сделал.  Ты… Али… А-ли!
     — Али, — кивнул один из пришельцев. 
     — Ты, Луи… Повтори.  Луи!
     — Луи, — кивнул второй. 
     — Ты… — Макс задумался, разрабатывая новые имена. 
     — Лёля, — подсказала Машка.  — А вторую можно Юлия.  Ну и дураки же вы! Мы здесь парой, стопудово, тут два мальчика и две девушки!
     — Пусть будут Леля и Юля, — согласился Макс.  — Только как же мы их будем различать, они ж на одно лицо?!
     — Это поначалу, а потом присмотримся, — обнадежила Машка, вытаскивая одно одеяло и передавая зелененьким.  — Но имена надо сразу правильно дать, а то запутаемся. 
     
     
     Четверо гуманоидов схватывали на лету.  На третий день они сносно могли позвать по имени, произнести пару фраз, типа: «пора есть», «опасность», «привет», «рыба», а через полторы недели их выдавал лишь акцент и высоко поставленный мелодичный голос, но какой-то трубный, который слышался и в ушах, и в голове.  В конце концов, выбор у них был небольшой — миллионы лет люди на земле разговаривали, как люди, и к другому были не приучены, а зеленые, как оказалось, легко могли разобрать язык животных.  Птица ли пропищит, тишина ли подозрительная — все четверо настораживались и крутили головой в разные стороны, а зрачки делались большими, на всю радужку. 
     И значительно поднаторели в алфавите. 
     Всю себя Машка посвятила зеленым человечкам, отрабатывая на них материнские инстинкты.  Непритязательные в еде — могли собрать листья или червей из трухлявого пня и жевать их долго и тщательно.  Но то, что Машка готовила, распробовали быстро и оценили по достоинству, принюхиваясь и часто посматривая в сторону разбитого лагеря, когда время подходило к обеду.  В сборе грибов или ягод им не было равных.  Пока Кирилл и Макс набирали по небольшому стаканчику, у зелененьких корзинка была уже полная.  И лазили по деревьям, точно взлетая, собирая самые спелые фрукты. 
     Настораживал лишь один факт их биографии — вполне могли закусить энергетикой, высасывая ее непонятно как.  Просто смотрели и пили — и человек истаивал, как свечка, погружаясь в сонное состояние.  Не так, чтобы часто — показали, что умеют. 
     — Похоже, в бессознательность погружают, — намереваясь продолжить начатый разговор с Максом наедине, высказал предположения Кирилл, кивнув на гуманоидов, которые готовились к дню рождения Макса так же увлеченно, как делали все остальное. .  — Чистой воды телепатия, читают информационное поле. 
     — Все может быть, как-то же понимают они нас, — он с подозрением покосился в сторону гуманоида, прочитав имя, вышитое Машкой на комбинезоне. 
     Распознавать их по лицам ни он, ни Кирилл пока не научились.  Глаза у всех миндалевидные, слегка вытянутые, зрачки не оформлены в радужке, а плавно переходят, от черного к бесцветно стекловидному телу внутри глаза.  Не сказать, чтобы лысые и гладкокожие, головы и места, где у человека брови и ресницы, покрыты пушком, заметным лишь при ближайшем рассмотрении.  Четырехпалые.  Мизинец, как таковой, отсутствует.  Зато большой и три других пальца более чем работоспособны — длинные, а сама ладонь необыкновенно подвижная и эластичная.  Сильно заужены в талии, какие-то уж слишком худосочные, то ли изголодались, то ли такими и были — и ноги, тоже удлиненные, развиты необычайно, приспособленные и плавать, и ходить по земле, и лазить по деревьям, соединяясь на сгибах не шарнирно, как у человека, а подобно шейным позвонкам, несколькими членами, прикрытыми коленной эластичной чашечкой, которая не давала им крутится во все стороны во время ходьбы.  Одеваться предпочитали в серовато-зеленый обтягивающий защитный комбинезон, так что сразу и не понять, надето на них что-то, или голые. 
      — Теперь-то мы точно знаем, что над нами проводят эксперимент.  Вряд ли бросили бы гуманоидов так надолго одних, не имея на то мысли поселить тут навеки.  И они так думают, но надеются, что про нас вспомнят, Машка вчера сказала.  Их вообще в лесу оставили.  И никаких стражей у них сроду не было, они в школах все это изучают.  Мы тут подыхаем, а тем сволочам, которые нас сюда засунули, хоть бы что! — бросил он с раздражением. 
     — Зато знаем теперь, что Семиреченская академия — межзвездное учреждение… Если сдохнем, считай, не сдали, — усмехнулся Кирилл. 
     — Интересно, сколько нас таких? Суки! — он озабоченно взглянул вдаль под своды сумрачных джунглей.  — Чего доброго, перебьем друг друга…
     — Матом не крой! Вдруг прослушивают! — предостерег Кирилл.  Он безразлично пожал плечами.  — Подружимся, будет, куда в гости слетать. 
     — Ты для начала хоть одно слово по-ихнему запомни! Вон они, гуманоиды, научат, со всею душой, было бы желание.  Ишь, как стараются, нечета нам, оболтусам, — с иронией оскалился Макс.  — Ну прилетел, а если не бельмес — ни спросить, ни поговорить.  Ладно, пошли хворост собирать!
     — Слышь, я не понял, а мы куда ползем? — шагая за другом, задумался Кирилл.  — Может, нам что-то конкретное надо искать?
     — Стороны света… — с досадой бросил Макс, остановившись у свежей навозной кучки.  — Тебе ж сказали… Смысл!!! Вот и ищи! Ну-ка, помоги, ловушку поставить.