— Головами кивают на огонь…
     — Придумал! — радостно-возбужденный Кирилл развязал одному из них руки.  — Так, все молимся… Ничто так не объединяет, как Бог! Потом разберемся, что за Бог! На единоверцев не нападут!
     Мысль Кирилла поняли с полуслова, присоединившись.  И сразу заметили, как за ними внимательно наблюдают. 
     — Продолжаем, продолжаем! — подбодрил Кирилл напевая.  — Изыйди, дух нечистый, да отвратится от меня всякое зло…
     — Ты ду-у-у-у-маешь они на э-э-это ку-упяться? — сдерживая смех, грудным голосом пропел Макс, раза три ударившись любом о землю. 
     — Не-е-езнаю, но я бы ку-у-у-упилась… — пропищала Машка, выкрикнув нечто подобное, услышанное от пленников. 
     — Если поо-ооо-верят, посчитают чуууудом, тогда на нас ме-еее-Хе-Хе-стное духовенство прибежит посмотреть…. 
     — Хватит, наверное, а то, похоже, у них крышу снесло.  Глянь, какими масляными глазками смотрят! — остановился Макс.  — Нам пора решать, что с ними делать.  Может, утром выпустим? А то мне сильно не хочется ночью куда-то бежать…
     — А зачем бежать? Мы ж как раз людей ищем, — напомнила Машка.  — Ты думаешь, еще какие-то есть? Сомневаюсь.  Мы их выпустим, а они народ приведут на нас полюбоваться.  Мы ж теперь свои? Или нет?
     — Хочешь сказать, это они замки тут повсюду понастроили?! — рассмеялся Кирилл. 
     — Нет, но… А если люди жили, как завоеватели? Предположим, построили колонию.  А те, из центра, когда поняли, что влет убивают, пальнули по нам? Те, с замками, первые, а город вторые или десятые, сути не меняет.  Мы с чего взяли, что наш мир не один из таких же миров? Тут тоже до космоса рукой подать! Выяснить бы, где он находится этот центр!
     — Знаешь, Кир, если это так, то нам стоит их бояться.  Они о нас не лучшего мнения, — расстроилась Машка.  Страшно с такими… озлобленными! — окинула она зелененьких тревожным взглядом. 
     — А им с нами не страшно? — изменил тактику Макс.  — Мы до зеленых соплей будем доказывать, что жить хотим в мире!
     — И не докажем! — согласился Кирилл.  — Во, влипли!
     — Неужели мы всю жизнь проведем в бегах?! — расстроилась Машка.  — Уж лучше сразу…
     — Кто не рискует, тот не пьет шампанское.  Вы как хотите, а я их выпускаю.  Ну прибегут, — решительно заявил Макс.  — Спать будем по очереди.  Встретим! Мы ж их разметем сразу.  Если нападут, пальнем из пушек, делов-то!
     Он развязал пленников, забрав оружие и погрозив пальцем. 
     — Не балуйте!
     — А если у них тоже пушки есть?! — спохватился Кирилл, когда все четверо скрылись за деревьями. 
     — А что же они со стрелами? — прищурился Макс, потеряв душевный покой, в котором только что пребывал. 
     — Наконечники-то стальные! Прикинь, а если здесь у них деревня, а там мегаполисы? У нас и ракеты ядерные имеются, а дома у тебя, Макс, пушка есть?! У меня, например, даже рогатки… — Кирилл слегка напугался.  — Черт, как же мы об этом не подумали?!
     — Все, нам хана! Мы покойники! — убитая горем Машка заломила руки, подперев подбородок и уставившись в огонь. 
     И вскрикнула, заметив, что все четверо зеленых человечков возвращаются. 
     — Чего это они? — испуганно притих Макс. 
     — Не знаю! — Кирилл встал, испытывая волнение. 
     Зеленые человечки остановились возле костра, проговорив что-то на своем певуче свистящем языке, расселись возле костра, пытаясь улыбнуться своими безгубыми шелками ртов, обнажив острые ровные зубы.  Щелки у них оказались на удивление эластичными. 
     — Похоже, им в лесу ночью страшновато… одним… — тихо прошептала Машка, опускаясь на землю. 
     — Стоп, а ты вещи их досматривал? — спохватился Кирилл. 
     — Да нет там ничего, одежда и веревка… А, забыл, коробка какая-то металлическая.  У всех.  Я открыть ее не смог… И фляжки… А смотрят-то, смотрят как!
     — Макс, это у них огонь в глазах отражается, как у кошечьих, — упрекнула его Машка.  — У них глаза по-другому устроены. 
     — Я не понял, мне их всю ночь охранять?! — возмутился Макс, обратив внимание, что один из гостей достал фляжку и пустил ее по кругу.  Когда очередь дошла до него, он едва сдержался, чтобы не выплюнуть обратно содержимое, проглотил, натужно покраснев.  — Офигеть! Чистый квейк! Бомба замедленного действия! Спирт!
     — Да ты что?! — раздобрел Кирилл, принимая из рук фляжку.  — А фляжку-то на заводе делали! Штамповка, пластик!
     — Так, ребята, я что-то не поняла, мы с кем дружить собрались?! — в замешательстве вопросила Машка, изучая гостей. 
     — С этими… с гуманоидами… — выдохнул Кирилл сдавленным голосом, промаргиваясь.  — Извини, Маш, но тебе, похоже, не досталось!
     — И ладно, слава Богу… Не пью и пьющих презираю, — Машка махнула рукой.  — Я о другом… Студенты это, как мы.  Точнее, абитуриенты! Вы что, не видите? Они замуровались по-зимнему, шубы натянули.  Не холодно же.  Если местные, привыкнуть, по идее, должны. 
     — Да ну! — недоверчиво округлились глаза и у Кирилла, и у Макса.  Оба взгляда с изумлением изучающе уставились на зеленых недорослей, которые слегка засветились в темноте. 
     — Флюоресцируют!
     — Повезло, можно без лампочки ночью читать, — позавидовал Кирилл.  — Фосфора, видать, в организме много… Так у нас водоросли светятся, светляки, рыбы глубинные, а кто еще-то?
     — Кир, ну ты совсем?! Они ж духом светятся! У них энергетика такая, сильная.  Не удивлюсь, если они летать умеют или вещи телепортировать, — заступилась Машка за зелененьких. 
     — Не умеют! Умели бы, давно бы телепортировались! — не согласился Макс, прицениваясь к новым жертвам.  — У них и кожа свет отражает! Пигмент такой, не зря зеленые…
     — Так, если студенты, надо забыть, что они инопланетяне и выучить несколько слов по нашему и по ихнему, — предложил Кирилл, подсаживаясь к одному из гостей.  — Я… — он похлопал себя в грудь.  — Кир! Я Кир.  Давай, Макс, теперь ты…
     — Я, — Макс повторил движение.  — Макс.  Макс…
     — Я… Маша.  Маша…
     Все четверо гостей закивали, раскрывая рты, пытаясь повторить.  Получилось, но не сразу и не с первого раза.  Слышать человеческую речь от кого-то еще, от которой почти отвыкли, показалось до одури приятно. 
     — Иа-а Алиаээ — произнес один из них, прижимая кулак к груди и поклонившись. 
     — Ну, понял, Алиайе, — довольный Макс перевел взгляд на другого.