Только находящаяся в последней четверти Земля, висевшая в этой местности прямо в зените, была единственным живым, цветным и радостным пятном на фоне чёрного неба. 
     Решив отдохнуть, я улёгся на спину и стал разглядывать колыбель человечества, попутно экспериментируя со встроенными в шлем светофильтрами.  Я пытался увидеть одновременно Землю и звёзды.  Но солнце засвечивало стекло шлема и ничего не получилось. 
     Один раз мне показалось, что я вижу звезду, но она перемещалась, и я понял, что это либо лунный спутник связи, либо какой-то транспортник.  В этот момент «звезда» обратилась в «комету», выбросившую свой хвост по ходу движения, и я понял, что это точно какой-то космический корабль, тормозящий и идущий на посадку. 
     
     Сосредоточившись на Земле, я обнаружил, что когда мы грузились в «Пенал» вся видимая часть Африки была освещена солнцем, зато теперь её западная часть уже клонилась к терминатору, разделявшему Землю на две, светлую и тёмную половины.  Даже с такого расстояния было заметно, что Сахара теснит тропические леса, над которыми почти не замечалось обычной круговерти циклонов.  Ничего, мы всё наладим, снова разведём леса, обводним равнины, покроем жуткую Сахару цепью искусственных озёр и морей.  Африка ещё станет житницей Земли! Иначе, зачем я торчу тут на Луне?
     
     Решив заняться делом, я встал, и тут же ощутил то, о чём космонавты почти никому не рассказывают.  Видимо, физические усилия, потраченные на подъём, вызвали, как это водится, повышение уровня обмена веществ.  Отходы же этого обмена в ожидании удаления скопились в мочевом пузыре.  Короче – мне жутко захотелось сходить по-маленькому.  Поскольку до завершения процесса формирования «юрты» оставалось ещё около двух часов, да сколько я ещё провожусь со шлюзом и прочим обустройством, то пришлось, вздохнув, обновить памперс, впрочем, для таких случаев и предназначенный.  Если на первом курсе мы таких ситуаций жутко стеснялись, то теперь, к окончанию третьего вполне привыкли, поскольку во время многочасовых тренировок в «Доспехе» «описывались» все, да и не по разу.  Причём, у нас возникло даже справедливое подозрение, что такие ситуации инструкторы организовывали нарочно, с понятной, естественно целью. 
     
     Пристроив «аварийку» рядом с кучей какого-то изъеденного метеоритной эрозией металла, я попинал эту кучу и, не найдя ничего ценного, решил спускаться.  Поскольку лунная поверхность вся засыпана отходами человеческой деятельности, эти рассыпающиеся от ветхости артефакты не вызвали у меня никакого интереса. 
     Бывает, что, поднявшись на горку и посмотрев вниз на трассу своего подъёма пугаешься – как же я тут влез? Так случилось и в этот раз, мне показалось, что тут крутовато, и поскольку практика в лунном альпинизме у меня была минимальная, я решил поискать более пологое место для спуска.  Оно нашлось метрах в ста.  И я начал спуск, цепляясь в сложных местах за камни своей киркой.  Это оказалось очень просто, я разогнался и стал довольно рискованно перепрыгивать с уступа на уступ, пока не поскользнулся и не повис, вцепившись обеими руками в кирку, к счастью надёжно засевшую в трещине. 
     
     Подтянувшись, я посидел, перерабатывая адреналин в крови и, пообещав себе впредь быть осторожнее, дёрнул кирку.  Та вылетела из трещины неожиданно легко, выскользнула из неловкой моей руки, скованной перчаткой и, медленно описав красивую дугу, канула где-то внизу. 
     Это было уже серьёзно: утеря казённого имущества, за это снижают оценку.  Да и нужна мне была кирка, чтобы пробить в «юрте» отверстие под шлюз. 
     
     Стараясь не упустить из виду заметный камешек внизу, за которым, как мне казалось, кирка мелькнула последний раз, я продолжил медленно на карачках спускаться вниз, благо склон был уже не такой крутой.  Информация биотеха, почему-то переключившегося на женский голос, о том, что расчётное время окончания процесса составляет шестьдесят минут заставила меня добавить прыти.  Вот и камешек, оказавшийся вблизи приличной скалой.  Взглянув с него, я увидел свою кирку буквально в двух метрах, лежащую на ровной площадке в нешироком ущелье.  Я аккуратно спрыгнул вниз и подобрал свой злосчастный инструмент.  И оказался на лестнице. 
     
     Вверх и вниз от площадки, на которой я стоял, сжимая кирку и ворочая всем телом, чтобы всё рассмотреть, вели широкие ступени.  То, что я принял за ущелье, оказалось вместе с лестницей вырублено в скале.  Лестница была захламлена большими и маленькими камнями, скатывавшимися с горы, уж и не знаю, сколько тысяч или миллионов лет.  Внизу она вообще терялась в завалах, зато наверху уходила в прямоугольный зев явно рукотворной пещеры.  Вся лестница, а значит и пещера, были ориентированы на восходящее Солнце. 
     «Да, это будет покруче ледяного месторождения!» - пробормотал я, и поскакал по ступеням вверх к пещере. 
     
     С трепетом вошёл я под своды, под которые не входил ещё ни один современный человек.  Говорю это наверно, поскольку на тонком слое пыли отпечатывались только мои следы.  Стены пещеры были гладкие, но каждые несколько метров в них зияли полусферические углубления: возможно когда-то в них были установлены осветительные приборы.  Впрочем, сейчас в пещере было и без этого светло: лучи восходящего солнца пронзали её насквозь, и на расстоянии метров двадцати отражались… конечно, это была дверь!
     
     Подойдя поближе, я рассмотрел её внимательнее.  Две двухметровые створки шириной с метр каждая по цвету медные, а может и золотые, наверно были когда-то отполированы: остатки этой полировки лучше всего сохранились на самом верху.  Посередине полировка сходила на нет, а самый низ дверей был изъявлён микрометеоритной эрозией.  Прикинув возможные траектории, я решил, что так и должно быть. 
     Левую створку украшало стилизованное изображение Солнца, с протуберанцами и даже с группой пятен в углу.  На правой створке явно была Земля, однако Африка на ней сливалась с Европой, а сама Европа имела непривычные очертания: Англия не была отделена от материка, Скандинавия повёрнута под непривычным углом. 
     Что касается Азии, то отсутствовала Индия, вместо неё в Индийском, так сказать, океане располагался огромный остров, которому, со временем, и предстояло этой Индией стать.  Америка на этом полушарии не фигурировала, а остальное я не рассмотрел, поскольку мысль о зачёте ни на секунду не покидала моей головы.  Зато я обратил внимание на надпись, если это была надпись, а не узор и не рисунок.  Буквы, если это были буквы, напоминали шумерскую клинопись, как в учебном фильме по истории. 
     
     Конечно, это открытие века, да что там века! Тысячелетия! Но, если я не сдам зачёт… Сообщение биомеха о том, что процесс закончится через сорок минут, заставило меня поторопиться.  Когда-то двери, они раздвигались, а не раскрывались, судя по конструкции, были снабжены герметизирующей прокладкой, от которой уже давно ничего не осталось.  Вместо неё между створками зияла щель.  Я вогнал в неё лезвие кирки и попытался сдвинуть створки.  Безуспешно.  Либо они были заблокированы, либо давно развалился механизм, либо все щели были забиты пылью.  Либо всё вместе. 
     
     Я поднажал ещё раз, сверху на шлем посыпались камешки.  Правая створка вдруг поддалась, но не сдвинулась в предполагаемых пазах, а вывернулась наружу, и обнаружила тенденцию упасть прямо на меня.  Пока она стояла почти вертикально, я упёрся в неё руками и без труда удержал, но на место створка вставать не пожелала, несмотря на все мои усилия.  Я со своей стороны не мог согласиться держать её вечно, поэтому стал отступать назад и немного в сторону, отпихнул ногами попавшуюся под них кирку и устроил створке контролируемое падение.  До тех пор, естественно, пока я мог её удерживать, то есть в данном случае до 45-и градусов к вертикали.  После мне пришлось отскочить, а дверь величественно рухнула в пыль.  Пыль, естественно, не поднялась: мы в вакууме, батенька!
     
     Внутри створка оказалась, как я и предполагал, тоже полированной.  Там была изображена тоже Земля, а именно западное полушарие, но очертания суши были почти не узнаваемы, Мексиканский залив отсутствовал, а посреди Тихого океана торчал неведомый материк.  Или это была заблудившаяся Австралия? Была на той стороне Австралия? Теперь уже не проверишь! И ещё на этой стороне двери чётко виднелась свежая ссадина от моей кирки. 
     «Взломщик хренов!» - обругал я себя.  Грабитель могил! Перед учёными теперь стыда не оберёшься! А ещё больше перед сержантом-инструктором.  Посмотрит, покачает головой горестно и скажет:
     «Формирование сооружения закончено.