Было так: примерно около полуночи меня разбудил один из наших новеньких и потащил на улицу, в тот конец поля, где мы закопали головы.  Оказывается, он поздно возвращался из хранилища и заметил Ю Луна, который, крадучись, тащился вдоль забора.  Паренек, было, подумал, что маг собрался удрать и решил проследить за ним.  И каково же было удивление новичка (а, может, он и не новичок – просто работал в другой мастерской - нам запрещено обсуждать такие вопросы друг с другом), когда он увидел, как Ю Лун быстро, точно заправский «земляной червь», выкопал голову, очертил круг и стал чего-то шептать над ней.  Услышав это, я тут же подумал, что несчастный Ю Лун, по всей вероятности, сошел с ума, и поспешил за разбудившим меня. 
      Когда мы подбежали к месту происшествия, то увидели при ярком свете месяца, как маг завывающим голосом несет какую-то чушь, вроде того « деньги, где спрятаны деньги?» или «если не скажешь - то оживешь с членом дикобраза», ну и все прочее в таком же роде.  У его ног я с трудом разглядел какой-то небольшой, бесформенный предмет, в котором, присмотревшись, с трудом узнал разложившуюся человеческую голову.  Мне стало нехорошо.  «Что будем делать?» - шепотом спросил мой коллега.  Мои губы сами по себе промычали в ответ нечто неопределенное.  По правде говоря, и я, и парень, лежащий сейчас рядом со мной в жесткой густой траве, прекрасно знали, что мы должны делать - как можно скорее поставить в известность начальника, а именно – Янмина.  Но нам обоим, кажется, одинаково не хотелось сейчас поступать правильно: кто знает, что решит сотворить с бедным умалишенным Янмин? Поэтому мы, не сговариваясь, неслышно поднялись и двинулись к Ю Луну: я – впереди, молодой коллега – чуточку поодаль.  Странное дело, Ю Лун заметил нас только тогда, когда мы подошли вплотную и схватили его за руки.  Я обратился к несчастному, пытаясь говорить как можно более спокойно и внушительно:
      «Успокойтесь, Ю Лун! Мы никому ничего не скажем – клянемся! Вам надо пойти и хорошенько выспаться - тогда все встанет на свои места.  Зачем Вы выкопали голову?» Ю Лун, со страшным, искаженным лицом, принялся вырываться и брызгать слюной.  Глаза его были расширены и бессмысленны, язык вываливался наружу, точно у удавленника.  «Во – во- воры, - хрипел он. - Убирайтесь прочь, тут все мое…» Неожиданно он рванулся в другую сторону и освободился – тут же отбежал в сторону и схватил заступ, прислоненный к забору.  Я успел только подумать, что надо было вовремя позвать Янмина, а теперь вот, кажется, уже поздно: сейчас этот доходяга размахнется заступом, и… Но Ю Лун не успел привести в действие свое оружие.  Негромкий, властный окрик заставил его опустить заступ.  Я тоже оглянулся.  Позади, в нескольких шагах от нас, стоял Янмин.  Я невольно вздохнул с облегчением – пожалуй, никогда еще появление Янмина не вызывало у меня такой радости.  Теперь главным делом было объяснить Янмину происшедшее. 
      Я взглянул на Ю Луна – и чуть не задохнулся от изумления: где синие губы со свисающей вязкой слюной? Где безумный взгляд? Всего за одно мгновенье сумасшедший маг превратился в совершенно нормального человека – вот чудо! Янмин кивнул на заступ, спросил:
     - Что это у вас тут за представление посреди ночи? В войну играете?
     Я выступил, было, вперед, ноЯнмин сделал рукой запрещающий знак. 
     - Молчите, Чан.  Пусть Ю Лун расскажет – у него получится красочнее. 
     Ю Лун выронил заступ.  Как я понял, это он сделал нарочно, чтоб не встречаться глазами с Янмином.  Наклонился за ним, хотел поднять, но Янмин наступил на рукоять заступа ногой.  Спросил, обращаясь теперь только к одному Ю Луну:
     - Выкопал все-таки?
     Ю Лун молча кивнул.  Янмин преспокойно взял его за рукав:
     - Ну пошли тогда, чего тут стоять?
     И повел Ю Луна куда-то вбок, к погребам, в которых хранились запасы мяса.  Мы хотели сперва двинуться следом, но Янмин сказал, не оборачиваясь, как говорят непослушным детям:
     - А вы ступайте спать – наигрались. 
     Мы молча отправились восвояси.  Очень надеюсь, что сам не сойду с ума и не разделю участь несчастного мага. 
     .  .  . 
      Наутро я все же не выдержал – спросил Янмина, что он намерен делать с помешавшимся Ю Луном.  Янмин ответил невозмутимо ( как будто ожидал такого вопроса):
     - Отдам его Шихуанди – пусть он решает.  Раз сам пригласил сюда этого дурака…
     Я счел нужным возразить:
     - Ю Лун не дурак – ну, по крайней мере, не всегда был таким.  Сейчас он болен…
     Янмин досадливо наморщил брови:
     - Он? Болен? Да кто Вам это сказал?
     Я был удивлен – неужели не видно? Но вслух заметил:
     - Мне кажется… нормальные люди себя так не ведут. 
     Янмин усмехнулся и поковырял землю носком ботинка. 
     - Чан, Вы рассуждаете, как младенец.  «Нормальные люди…» Этот тип так ведет себя всю сознательную жизнь – неужто не знаете?
     Я покачал головой.  Янмин посмотрел на меня как на ненормального. 
     - Да он же у нас знаменитость: никто во всем Китае не умеет так мастерски разговаривать с оживленными мертвецами… Этот Ю Лун богат… - тут Янмин сделал паузу и поправился: - был богат, а ведь родился нищим. 
     Я заспорил:
     - Ну и что? «Дело молчания» - доходное ремесло.  Я, например, тоже родился нищим…
     Янмин поморщился, как от зубной боли:
     - «Я, я…» Что у Вас за дурацкая привычка все разговоры переводить на себя? Ю Лун разбогател благодаря тому, что угрожал мертвым – позором, оглаской их неприглядных поступков, осквернением могилы, наконец.  Думаете, зачем он стал раскапывать головы?
     Я ответил с готовностью:
     - Потому что свихнулся от переутомления – неужели непонятно?
     Мой собеседник ухмыльнулся:
     - Да нет, он совершенно нормален – вчера ночью у меня было время в этом убедиться.  А притворялся он для того, чтобы напугать вас, простаков.  Ну и чтобы избежать наказания, конечно.  Вы же прекрасно видели: заметив меня, он перестал дурачиться – понял, что не имеет смысла. 
     На это возразить было нечего: я, действительно, видел вчера ночью, как Ю Лун за одну минуту превратился в нормального человека. 
     - Выходит… Он раскопал голову, чтоб выпытать какие-то сведения? Но я никогда не слышал, чтобы головы оживляли отдельно от туловища. 
     Янмин нервно дернул правым уголком рта:
     - Представьте себе – и я не слышал.  И вряд ли это вообще возможно – иначе, будьте уверены, голова заговорила бы у него уже через несколько минут: в этих делах он профессионал, знает способы.  А подвела Ю Луна обыкновенная жадность – подумал, вероятно: а вдруг что-нибудь да выйдет? Все-таки такая добыча… Я, между прочим, почти наверняка знал с того дня, как зарыли головы, что этот Ю Лун решится на что- то подобное.  Даже говорил ему: не вздумай! Вот видите – не послушал…
     В это время к Янмину подошли двое – Пан Дин и еще какой-то незнакомый тип – и он повернулся к ним.  Пан Дин, по-прежнему, грустит.  Сегодня у меня в первый раз за все это время оказалось в распоряжении немного свободного времени – и я не знал, что с ним делать.  Так бывает всегда во время напряженной работы: ждешь, ждешь свободной минутки – а как только ее получаешь, то тратишь глупо и бесцельно.  Я смастерил бумажного змея и спрятал его под свою походную койку. 
     .  .  . 
      Сегодня решился спросить Янмина о Пан Дине, но тот лишь отшутился в ответ.  Сказал, что мальчишка впадает в блажь из-за того, что втрескался в какого-нибудь глиняного лучника, маску которого сам же изготовил.  Я угодливо засмеялся – и тут же устыдился своего смеха.  Заметил только, что, может быть, «дело молчания» вообще не для Пан Дина: в конце концов, из этого мальчика мог бы выйти прекрасный изобретатель, или, на худой конец, неплохой врач.