– А-а-а, вот и они… как славно! Сюда, старик, сюда… здравствуй!
     Янмин обернулся и увидел позади себя трех человек в невзрачной монашеской одежде, подпоясанной камышовыми бечевками.  Два молодых монаха с серыми, изможденными лицами – должно быть, болезнь суставов – поддерживали под руки полного старика с бельмастыми, синими веками, из-под которых было вовсе не видно глаз.  «Слепой» - догадался Янмин.  Шихуанди, как ни в чем не бывало, подошел к старику и склонил вихрастую голову.  Старый монах бесцеремонно провел кончиками пальцев по смуглому затылку Императора.  Спросил отрывисто (у Янмина на лбу выступил горячий пот от его голоса: он почему-то был уверен, что старик нем и будет объясняться на таинственном языке глухонемых):
     - То самое дело?
     Шихуанди хлопнул себя по лбу. 
     - Ну и местечко тут у Вас – здешних москитов можно в палачи записывать.  Да, как видишь, привез к тебе твоего старого знакомого – изолгался, стервец, придумал какую-то лабуду, носится с нею, требует новых назначений… принимает у себя шпионов из Намвьета… - последнюю фразу Шихуанди проговорил мурлыкающим голосом, глядя не на монаха, а на Янмина.  Янмин даже не вздрогнул – бояться уже не было сил.  Старик подошел к нему вплотную, уставился в лицо невидящими, затянутыми синеватой пленкой, глазами.  В нос ударил пряный, жгучий запах травы, кажется, басмы, или какой-то другой.  Слепой монах заговорил неожиданно совсем другим голосом – молодым, с хрипотцой, странно знакомым – так иногда кажется, что кто-то окликает тебя из младенчества, из приснившегося однажды сна. 
     - Ну, здравствуй, Янмин, ученик мага… давненько мы с тобой не виделись… Помнишь девочку в Башне?
     Нет, не может быть, это…О, Пять Гениев!
     -Лян Аин! – ахнул Янмин… И помертвел от страшной догадки: значит, вот кто посоветовал безумцу Шихуанди втянуть кантонского гадальщика на костях в это дело! Что ж…Лян Аин знает его, как линии на собственной ладони, точнее, знал когда-то, но какая разница? Выходит, следил за бывшим учеником, за его успехами, если поручился за него Императору… А, может быть, удушить бывшего учителя? Схватить обеими руками за горло, да и сдавить хорошенько – много ли надо слепому коротышке? Пока опомнятся, пока отберут… Янмина ведь так и так убьют – тут, по крайней мере, он будет знать, что умирает отомщенным.  Но противиться смерти уже не было желания: им овладело равнодушие умирающего – тягостное, болезненное, скрытое от посторонних глаз.  Из последних сил Янмин метнулся к стене – и тут же сполз по ней на ледяной, глиняный пол в глубоком обмороке. 
     .  .  . 
      Когда он очнулся, рядом никого не было, лишь за стеной слышались приглушенные голоса – видать, оставили и ушли: не сбежит же он, в самом деле?
     - А что Вы хотите от меня? – раздавался молодой голос Лян Аина.  Я уже высказал свое мнение – оно полностью совпадает с мнением Янмина.  А казните его – ничего не получите, ну, станет одним трупом больше на Вашей совести – и все.  Можете заодно и меня убить: я Вам сказал, что не собираюсь заниматься больше «делом молчания» - я стар, я монах…
     Раздраженный голос Шихуанди что-то ответил – Янмин не расслышал слов. 
     «- Кто это так дерзко разговаривает с Шихуанди? – вяло подумал Янмин.  И тут же вспомнил все и улыбнулся, вспомнив.  «Ах, это Лян Аин…» Тут же он почувствовал над собой чье-то сдерживаемое дыхание - приоткрыл глаза и узнал молодого монаха с больными глазами.  Тот, заглянув Янмину в лицо, крикнул с какой-то детской радостью: «Очнулся…» И тут же стыдливо прикрыл себе ладонью рот – должно быть, в монастыре не позволялось кричать громко.  Дверь моментально распахнулась; Янмин, не поворачивая головы, догадался, что в комнату вошли несколько человек – он узнал тяжелый шаг и скрипение походных ботинок Щихуади.  Да, так и есть: Император склонился над ним, бесцеремонно приподнял за плечи.  Бросил кому-то, обернувшись:
     - Я же говорил – он скоро очухается.  - И Янмину: Ты, оказывается, молодчина: все правильно придумал.  Ты уж прости – пришлось тебя немного напугать, сам знаешь: в нашем деле иначе нельзя.  Вон блаженный Сун тебя хвалит…
     Янмин помотал головой, чтобы окончательно прийти в себя.  «Блаженный Сун»… Судя по всему, так называют Лян Аина.  И этот покаянный тон Шихуанди… Неужели все-таки пронесло? Значит, старик не выдал его – интересно, почему? Рядом снова возник жгучий запах травы – и по этому запаху Янмин понял, что к скамье, на которой он лежал, подошел Лян Аин.  Приоткрыл один глаз - да, так оно и есть: подошел, глядит… что, интересно, перед глазами у слепых – ночь, пустота? Лян Аин осторожно коснулся Янминова лица. 
     - Вставай, если очнулся! Нужно обсудить кое-что… Боюсь, что без твоего участия не обойтись.  – Лян Аин разговаривал с ним теперь небрежно и назидательно, как в детстве.  Янмин попытался привстать, потрогал голову, лицо.  Пока он был без сознания, кто-то обмыл кровь – кто же: вон тот монашек? Или сам Лян Аин? А… к черту! В ушах не шумит – и на том спасибо.  Лян Аин уже отошел от него, повернулся к Шихуанди:
     - Вы можете поступать, как Вам заблагорассудится, но это будет неразумно, - наставительно проговорил он.  - Цена же слишком высока – не забывайте об этом!
     - Ты, пожалуй, дашь забыть… - усмехнулся Шихуанди. - Одного не понимаю: ведь вы, мастера «дела молчания», оживляете мертвых…
      Янмин следил за собеседниками слегка вытаращенными глазами: он пока еще не уловил нить разговора.  Лян Аин, между тем, заложил руки за спину и нагнул вперед большую голову. 
     - Это разные вещи, Господин… Мастера «дела молчания» - заметьте, лишь в самых крайних случаях и на очень короткое время! – возвращают трупу возможность двигаться, говорить, вспоминать, но он при этом остается трупом: он почти ничего не соображает, никого не узнает. 
     «Враки, а как же моя девочка из Башни Малышей узнала меня?» – хотел, было, по-мальчишески запальчиво возразить Янмин, но сдержался.  И тут же чуть было снова не лишился чувств от страшной мысли: а вдруг ожившая девочка и не думала тогда его узнавать? Просто маленькая блудница очнулась, увидела рядом красивого мальчика, ну и…А он из-за нее рисковал жизнью, попал во власть темных сил… Неожиданно старый монах круто повернулся к нему:
     - Этот вот красавец – я недаром рекомендовал его Вам – умеет делать многое, но и он не всесилен, как оказалось.  Закопанный в землю – это земля, и ничто иное.  У Вас ведь иная цель?
     - Ладно… - досадливо морщась, перебил Шихуанди.  – Что ты предлагаешь?
     Лян Аин устало заходил по комнате, похрустывая пальцами – ни на что не натыкался, должно быть, знал, сколько шагов от стенки до стенки.  Остановился напротив Шихуанди, устало потер лоб:
      - То же, что Вам уже до меня предлагали маньчжурские старцы.  Выход один – глина…
     «- Глина? Какая глина?» - чуть было не спросил Янмин, но вовремя придержал язык; к тому же, остальные слушатели восприняли «глину» совершенно спокойно.  Лян Аин продолжал:
     - Янмин прав – армии нужен хранитель.  Тела необходимо оставить на поверхности земли: если закопать их, нет никакой гарантии, что ты, Господин, получишь со временем полноценные копии.  – Лян Аин помолчал секунду.  – Поэтому выход один – изготовить эти копии сейчас. 
     - Сейчас? – в один голос спросили Янмин и Шихуанди. 
     - Да, сейчас.  И тогда тела можно будет преспокойно зарыть.  Магия Смерти допускает такие вещи.  Любой мало-мальски профессиональный мастер « дела молчания» скажет Вам: если человека умерщвляют с целью последующего возвращения к жизни, гораздо разумнее изготовить тело из глины, а настоящий труп захоронить.  Делается все элементарно: с мертвого лица как можно более тщательно снимают маску…
     - Ну да, - хмыкнул Шихуанди… Для этого обмазывают лицо глиной – вот эти самым говном, что у меня под ногами – а потом глиняную голову прилепляют к точно такому же туловищу И мертвый оживает – от возмущения… Я бы тоже ожил – для того, чтобы убить того, кто так поступил с моим телом. 
     - Разумеется, подойдет не любая глина, - спокойно продолжал Лян Аин.  – Неподалеку от Жемчужной реки существует «поле сомкнутых век», придется туда съездить за глиной.  Возьмете с собой Чана – монашек с больными глазами вышел вперед и поклонился – он вас отвезет.  Да и в дальнейшем будет хорошим помощником – у него есть опыт в этом деле.  Ну вот, собственно, и все… Достанете глину, вылепите своих колесничих, лучников, арбалетчиков – кто там еще? Сделаете маски, мертвецов закопаете – по-моему, все проще простого.  К тому же, у людей из такой глины есть еще одно достоинство – их практически невозможно одолеть в битве. 
     Янмин отчетливо увидел, как сверкнули глаза Шихуанди. 
     - Это нам подходит, молодец, старик! – выкрикнул он, улыбаясь.  И тут же посерьезнел лицом: - А сам ты делал такие штуки? Или все это книжная мудрость?
     Лян Аин провел синеватой ладонью по неподвижному лбу – вытирал пот.