- О том самом, только один ефрейтор рассказывал солдатам, что погибли не только «эсесовцы».  Убитых было больше.  Да и солдаты стали из местной части по ночам исчезать.  И делает это все, говорят тот самый беглец. 
     - Что за чушь вы рассказываете Морг, - вскипел Йордан.  – Вы офицер рейха повторяете глупые солдатские сплетни.  Не уберегли пленника раззявы, вот и поплатились.  Скорее всего, его освободили «красные», они же и убили «эсесовцев».  Службу нести надо лучше.  Солдаты пропадают из-за всё тех же партизан, а диверсант тот давно уже в Москве смеётся над ними. 
     - Успокойтесь лейтенант, - встрял гауптманн.  – О чём говорят солдаты иногда полезно послушать нам офицерам.  А вот обвинять СС в ротозействе – это уже слишком.  Да и от Совок до нашего Лосиного далеко.  Успокойтесь, давайте расслабимся и выпьем за победу великой Германии. 
     Офицеры подняли рюмки и, звякнув ими, опрокинули их внутрь.  Где-то внизу весело играла губная гармошка, и слышался смех.  Довольные собой германцы принялись за закуску, когда входная дверь медленно открылась. 
     На пороге показался сгорбленный, обросший русский в объёмном овечьем тулупе.  Лица крестьянина видно не было.  Он протягивал свои руки к офицерам и что-то мычал. 
     Гауптманн Мурер кинул в русского пробкой от водки и, страшно коверкая слова, произнёс на русском:
     - Пчёл вон русска мужик!
     Йордан, с досадой, хлопнул себя по колену и прокричал:
     - Часовые никуда не годятся.  Пропускают внутрь всякую шваль.  Так недолго и вашего мифического диверсанта дождаться.  Вот я им сейчас покажу!
     - Не стоит господин лейтенант, я уже здесь! – произнёс на германском гость, поднимая голову. 
     Вскочив со стула, Йордан успел заметить под распахнутым тулупом несколько германских автоматов.  Это было последнее, что он увидел в своей жизни. 
     Длинная автоматная очередь, безжалостно полоснула по телам лейтенантов.  Их тела покрылись красными цветами смерти.  Капитан успел выдвинуть ящик стола, в котором находился его пистолет.  Ствол автомата на время задержался на нём, выдавая оставшиеся пули.  Тело Мурера подпрыгнуло и в брызгах стекла вылетело из окна на улицу.  Отбросив в сторону «опустевший» автомат Лесник снял с плеча другой.  На ходу, передёргивая затвор, он направился в коридор. 
     Дверь слева от него распахнулась, и из неё выскочил немец с пистолетом.  Короткая очередь, практически в упор, размазала его по стене.  За дверью Лесник увидел ещё несколько фашистов.  Сдвинув автомат на плечо, он извлёк из кармана гранату, выдернул чеку и отправил её в открытый кабинет.  Взрыв содрогнул здание.  Распахнув, ещё держащуюся, дверь ударом ноги он ворвался в кабинет.  Несколькими экономными очередями он прикончил троих конвульсивно бьющихся немцев. 
     В это время на лестнице раздался многочисленный топот сапог.  Недолго думая, Лесник швырнул вниз ещё одну гранату.  Взрыв.  С потолка посыпалась извёстка и штукатурка.  С первого этажа раздавались крики и ругательства.  Пока не успела осесть пыль от взрыва, Лесник выглянул сверху, оценивая обстановку. 
     Несколько немцев лежали на полу, двое из них уже не двигались.  Длинной очередью он добил лежащих.  Отбросив в сторону ненужный автомат, он снял с груди последний.  Оставшиеся на первом этаже немцы, поняли, что к чему, и попрятались по комнатам.  По Леснику открыли шквальный огонь.  Свинец бороздил потолок и стены второго этажа.  Осколок стены расцарапал щёку Лесника.  Однако позиция его была несколько более выгодна, чем у фашистов.  Со второго этажа он видел забаррикадировавшихся в комнатах солдат.  Не спеша, прицеливаясь, он открыл огонь.  Израсходовав четыре магазина, Лесник «успокоил» пятерых оккупантов.  Вставив в автомат предпоследний магазин, он прошёл в комнату с убитыми офицерами.  Осторожно заглянув в разбитое окно, Лесник увидел нескольких немецких солдат на крыльце.  Вынув из-за пазухи две «лимонки», он одну за другой отправил их вниз.  На результаты своего труда смотреть было некогда.  С автоматом наперевес он бросился вниз по лестнице.  Уже почти спустившись, он заметил, слева от себя, какое-то движение.  В прыжке, соскакивая с лестницы, он дал очередь по движущемуся объекту.  В ответ на выстрелы, из-под лестницы выпал окровавленный солдат с пулемётом.  Быстро оглядевшись по сторонам, Лесник пополнил свой боезапас.  Закинув автомат за спину, он поднял пулемёт.  С криком на немецком: «Ребята не стреляйте, партизаны мертвы!» - он вышел на крыльцо.  Четверо немцев нёсших раненого с изумлением уставились на него.