Не старосте, не Ирландцу, не кому-то другому из подставившей их общины.  Именно Абелю.  Шакалу, который заманил их в ловушку.  Но разрядить не сразу, а только после того, как он расскажет – зачем все это затевалось.  Зачем в город, заполненный грайверами, приводились… жертвы.  Иного слова зарккан подобрать не мог.  Жертвы или пища, что в данной ситуации было одним и тем же.  Осталось дождаться, пока спутники смогут идти.  Предчувствия по поводу судьбы оставшихся в общине Марны, Дезире и остальных были самыми мрачными. 
     - С голым задом против танка, - покачал головой Гракх, прикидывая оставшийся боезапас.  – Да еще и с покалеченным задом. 
     
     * * *
     
     Дезире не находила себе места.  Время тянулось бесконечной, насмехающейся змеей.  Девушка уже не могла сидеть, все тело затекло и болело.  Она несколько раз вставала, но потолок в камере оказался весьма низким и не позволял выпрямиться в полный рост.  Шивера больше не заговаривала и не отвечала на вопросы, однако свободно позволяла себе смеяться.  Каждый раз, когда Дезире ворочалась, пытаясь сесть или лечь поудобнее, слышался смешок.  Это раздражало и выводило из себя.  Ожидание смерти тяготило само по себе, но к этому примешивалось беспокойство прежде всего за судьбу Ани.  То, что девчушку могли запереть в подобный ящик, что ей могло быть страшно и одиноко, - вызывало приступ лютой ненависти к “приютившей” общине.  И эта ненависть распалялась еще больше из-за смеха Йарики. 
     А в довершении ко всему Дезире душила жажда.  Последовать совету шиверы и прикоснуться к луже крови она так и не смогла.  Даже теперь, находясь на краю гибели, девушка не перешагивала внутренних рубежей.  Во рту пересохло, но все еще чувствовался горький привкус рвоты.  Умом Дезире понимала правоту слов шиверы.  Обессиленная, она не сможет даже попытаться противопоставить мучителям хоть что-то из скудных боевых умений.  А еще постоянные мысли и размышления.  Постоянные прикидки, как и что могло быть, поступи она иначе еще там, в институте.  Отчего-то сейчас эти воспоминания всплыли наиболее ярко за все прошедшие после трагедии на заводе дни.  Даже ярче, чем это было в первую, почти бессонную ночь. 
     Кромешная темнота этому с радостью способствовала, предоставляя памяти и воображению создавать самые неожиданные предположения и картины. 
     Только единожды Йарика удостоила Дезире вопросом, от которого у девушки по спине побежали мурашки, и она еще долго сидела не шелохнувшись. 
     - Хочешь, я освобожу тебя от мучений?
     Предложение можно было расценить, как угодно, вот только Дезире отчетливо понимала, на что намекает представительница расы, которую люди прозвали “демонами”. 
     - Нет! - завертела она головой. 
     - Напрасно…
     После этого девушка еще долго не могла прийти в себя, прислушиваясь к малейшим звукам, стараясь понять, не собирается ли сокамерница привести предложение в исполнение без ее согласия.  Но шивера больше не проронила ни слова и, казалось, даже не шевелилась.  Поражал тон, каким был задан вопрос.  Словно речь шла не о жизни и смерти, а о миске супа. 
     Наконец снаружи послышались шаги.  Дезире была им почти искренне рада.  Метания сводили с ума.  Вновь раздался скрежет, и воздух в камере сделался свежим, прохладным.  Девушка глубоко вздохнула. 
     - Дыши, дыши, пока можешь, - услышала она насмешливый голос. 
     - Имей уважение, - если девушке не изменяла память, то это уже был местный староста. 
     - А я что? Только…
     - Вот и молчи.  Выводите. 
     - Я туда не полезу.  Эта рогатая тварь Криса сделала так быстро, что бедняга и пискнуть не успел.  Захлебнулся собственной кровью. 
     - Я говорил, как с ней следует обходиться. 
     - Петр, давай ее оглушим, а? – голос был умоляющий. 
     - Ты же знаешь, что они должны быть в сознании и не ранены.  Или хочешь все испортить и нарушить соглашение?
     - Нет, нет, ты что? Я же как лучше хотел. 
     - Не надо как лучше… Действуйте!
     - Зря ты отказалась от моего предложения, - шепнула шивера.  – Уверена, нам уготовано нечто веселое…
     Дезире дернулась.  Йарика обращалась явно к ней, но больше ничего сказать не успела.  Послышался звон цепей, а за ним шум поднимающегося тела.  Судя по нему, шиверу вытаскивали из камеры.  Девушка напряглась, ожидая, что вот-вот раздастся еще один предсмертный вопль, однако кроме приглушенных ругательств и звона – других звуков не было. 
     - А тебе особое приглашение нужно, слепая?! Вылезай сама, или нам придется тебе помочь, тогда уж не обижайся. 
     Говорил все тот же противный тип, который предлагал оглушить Йарику. 
     Дезире встала.  Она попыталась сделать это с достоинством, не показывая ни боли, ни обиды, однако тело решило по-своему.  Одну ногу свела сильная судорога, и девушка, болезненно застонав, чуть не упала. 
     - Кляча! Петр, да она уже полудохлая.  Разве что на закуску сгодится. 
     Девушка почувствовала, как ее хватают за руку и резко вытягивают на улицу.  На этот раз устоять не получилось, и она упала.