Внезапно немного в стороне от нас море словно закипело.  Раздался гигантский всплеск – и на поверхность вышла субмарина! Огромная волна захлестнула нас и закрутила в водовороте.  Когда я, с трудом выбравшись на поверхность, откашлялся и вдохнул драгоценный воздух, отец, к счастью, находился поблизости.  Он уверенно держался на воде и был готов в любой момент прийти на помощь.  Мы плыли рядом, понемногу приближаясь к подлодке в надежде, что нас заметят и спасут.  Всё так и произошло.  Высыпавшие на корму люди быстро выловили нас и взяли на борт.  Моряки оказались народом гостеприимным.  Меня и отца переодели в служебные робы, дали обсохнуть и напоили горячим чаем.  Вскоре прибыл катер береговой охраны и доставил нас на землю.  Затем последовал серьёзный разговор в «особом отделе».  Нам хорошенько влетело по линии ФСБ, но в итоге всё обошлось, и благодаря доблестным морякам я сегодня здесь и радую тебя своим присутствием. 
     - Надолго ли сия радость? – Денис ухмыльнулся, снова закурил и откинулся на ящик. 
     Не обращая внимания на его иронию, я продолжил: – Кстати, это не единственная моя встреча с подводной лодкой.  Случилась и ещё одна. 
     Будучи штатным репортёром одной из армейских газет, я был откомандирован для участия в пробных плаваниях новой атомной субмарины.  Нас даже в новостях показывали! На борту находились ещё несколько журналистов, и среди них – одна девушка.  Такая дотошная черноволосая бестия.  Она везде совала свой нос, не гнушаясь в том числе запретных мест, в которых нам настрого запретили появляться.  Её даже собирались изолировать в одном из кубриков до конца мероприятия.  В итоге нарушительница угомонилась и больше хлопот не доставляла.  Как мне потом стало известно, вскоре после этого плавания она вышла замуж за старпома той самой подлодки и осталась с ним на крайнем севере.  Вот такая забавная история.  Эти субмарины меня словно притягивают, и я…
     - Тсс! – словно змея, зашипел Денис и, прислушиваясь, замер. 
     Снаружи возобновились голоса.  Последовал продолжительный гудок электровоза.  Через секунду состав тронулся. 
     Сколько мы ещё находились в пути – сказать трудно.  Когда в полудрёме я почувствовал, как поезд начинает притормаживать, мне показалось, что прошла вечность.  Хотя, если отмотать плёнку времени назад, вырезать из неё львиный кусок суточного простоя в глубине тоннеля, непосредственно в движении эшелон находился часа четыре, не больше. 
     
     Последовал лёгкий толчок, от чего один из верхних ящиков съехал в сторону и уткнулся в стену.  Поезд остановился.  Сквозь щели обшивки в тёмный вагон ворвались жёлтые лучи наружного освещения, причудливыми пятнами обосновались они на стенах и коробках. 
     Снаружи послышались суетливые шаги и обрывки речи, из которой следовало, что из-за проблем со связью поезд был отправлен, так и не дождавшись разрешения диспетчера. 
     - Открывайте вагоны и готовьтесь к разгрузке, – прозвучал командный голос незнакомца, который, судя по всему, был старшим группы сопровождения.  – Я пока схожу к начальнику станции и оформлю документы. 
     - Странно! – воскликнул второй неизвестный.  – Где народ? Обычно грузчики нас встречают на платформе, а сегодня – ни души!
     - Разберёмся! – вновь раздался первый голос и слился со звуком шаркающей удаляющейся поступи. 
     Послышался звон железных запоров.  Заскрежетали несмазанные ролики раздвижных дверей.  Когда подошла очередь нашего вагона, я не на шутку сдрейфил. 
     - Что теперь? – прошептал я на ухо другу.  Через секунду дверь отошла в сторону, и в глаза ударил слепящий свет прожектора. 
     - Будем сдаваться, – тихо ответил он, – другого выхода нет!
     - Что происходит? – закричал один из охранников.  – Откуда они появились?
     Прозвучало несколько одиночных выстрелов.  Затем загрохотали автоматные очереди.  Снаружи завязался бой.  Я привстал из засады, надеясь хоть краем глаза увидеть, что происходит.  Но, когда в проёме открытой двери промелькнул огромный паук, который на толстой паутине скользнул с крыши вагона и, приземлившись, засеменил в сторону разыгравшегося сражения, мои ноги подкосились, и я едва не свалился приятелю на голову. 
     - Ты это видел? – пролепетал я. 
     - Что – «ЭТО»? – произнёс Денис, стараясь поскорее достать из сумки и привести в боевое состояние свой «ТТ». 
     - Ну… этого… паука, который спустился сверху!
     - Сева! Ты как маленький.  Какие к чёрту пауки, когда вокруг палят из боевого оружия, а наши жизни висят на волоске! – воскликнул он, передёргивая затвор. 
     - Так это не простой паук.  Это что-то аномальное! – я снова попытался привстать, но приятель меня одёрнул. 
     - Сиди и не рыпайся, а то пристрелят ненароком, – он достал ещё одну коробку с патронами, разорвал её и распихал боеприпасы по карманам брюк.  – Сейчас у нас всё аномальное.  Даже наше присутствие здесь я бы не назвал рядовой прогулкой за город. 
     - Ты не понял! Я хотел сказать. . .  – грохот выстрелов внезапно прекратился, и я тут же потерял ход мыслей. 
     Протискиваясь по узкому проходу, мы решили немного приблизиться к раскрытой двери, чтобы оценить ситуацию и понять суть происходящего.  Но едва показался просвет, сулящий путь к освобождению, послышался лошадиный сап, и в дверном проёме появилась безобразная голова неведомой твари.  Беззубая пасть с обвисшими губами, по которым стекала вязкая слюна, настороженно фильтровала воздух вздымающимися раковинами продолговатых ноздрей.  Розовый язык, снабжённый острым костяным наконечником, то выступал, словно юркая змея, то прятался под слизистыми складками приплюснутой морды.  Существо вынюхивало добычу, изучая незнакомые запахи, которыми изобиловал окружающий воздух.  Затем оно сильно фыркнуло, подняв облачко серой пыли, и, оставив на полу вагона несколько желеобразных сгустков, исчезло так же быстро, как и появилось. 
     Животное что-то отвлекло.  Когда мы подобрались ближе к выходу, нам удалось рассмотреть чудище в полный рост.