Ветер скрипел ветвями, по лесу шуршал дождь, но под крышей было сухо и уютно.  Отблески огня играли на белом мраморе статуй, обступивших алтарь. 
      Ральф завернулся в одеяло, прислонился спиной к стене.  Ноги гудели от усталости, болели натертые лямками мешка плечи. 
      Через полуприкрытые веки он смотрел на статуи, которые, казалось, оживали рядом с пламенем.  Три мужчины и три женщины.  Ральф узнал святого воина Измаила с длинным мечом в руке и огромным луком за спиной.  Хотя в клане Коэн не поклонялись Всеединому, картина с ликом святого висела на почетном месте - говорили, он защищает и вдохновляет всех, занимающихся ратным делом, вне зависимости от вероисповедания.  Скульптор изобразил святого Измаила несколько иным, нежели предписывал канон.  В нем не было той величественной отрешенности, что помнилась Ральфу по картине.  Это был просто воин - сильный, с настороженным взглядом хищника. 
      Кого изображали остальные статуи, Ральф не знал.  Они тоже казались более человечными, чем это пристало святым, но не восхищаться мастерством скульптора было невозможно.  Мощные мужские фигуры, грациозные женские.  Отблески пламени и резкие тени придавали еще больше выразительности мраморным изваяниям. 
      Когда Ральф заснул, ему привиделось, что каменные святые изгибаются в диком варварском танце, а всадник в рогатом шлеме скачет по кругу, и оглушительно грохочут подковы его коня. 
     
      Наутро зарядил проливной дождь.  Кронт сунул нос за порог, полюбовался на стену воды и сказал, что никуда в такую погоду не пойдет.  Ральф и Велена тоже не слишком рвались в путь.  Они доели остатки грибов, втащили внутрь мокрые дрова и оставили их у костра - пусть хоть немного подсохнут.  К счастью, небольшой карниз укрывал огонь от дождя. 
      Впервые за несколько дней изгнанникам было нечего делать.  Они послонялись по часовне, разглядывая скульптуры, мозаику и фрески.  Немного почистили мох, который скрывал барельефы, выбросили куски обвалившейся штукатурки. 
      Ральф пытался побриться у костра, используя широкий клинок меча вместо зеркала.  Велена следила за огнем.  Белесый утренний свет озарял мрачные усталые лица - после дня ходьбы под дождем даже аристократ выглядел, как заморенный оборванец. 
      -- У, проклятье. . .  порезался. . .  - выдохнул Ральф, резко отдергивая нож от щеки. 
      Кронт с усмешкой посмотрел на лицо попутчика - к расквашенным губам добавилась парочка новых царапин, из которых еще текла кровь. 
      -- Мне нравятся люди, которые даже в походе пытаются выглядеть красивыми.  Еще б на горле тебе красненького - для полной гармонии. . . 
      -- Заткнись! - рявкнул Ральф. 
      Кронт лишь покачал головой:
      -- Вот вам и высшее общество. . . 
     
      Дождь понемногу просачивался в часовню.  Начало капать через трещину в потолке, скоро на разбитом мозаичном полу образовалась лужа.  Велена уныло смотрела на воду, поджимая ноги.  Девушка получше закуталась в старое шерстяное одеяло.  Костер больше дымил, чем согревал.  "Уж быстрей бы мы до Вернона дошли", - подумала Велена.  "У них там, небось, хорошо: большая палатка, теплая одежда, на огне жарится мясо. . .  и бедняга Лорн где-то там". 
      Велена закрыла глаза.  Не думать о Верноне.  Не думать о дожде.  Надо представить себе что-нибудь приятное.  Родной дом, жарко играет пламя в очаге, Мирта спит, положив голову на лапы.  Пирог с олениной на столе. . . 
      -- Ах, ублюдок! - зло выругался Кронт. 
      Велена заставила себя подняться - изгнанники стояли на пороге, всматриваясь в дождь.  Под серыми струями гарцевал давешний всадник.  Черный плащ облепил чуть сутулую фигуру, по серым бокам лошади стекала вода, окрашиваясь красным у шпор.  Человек заставил коня встать на дыбы. 
      -- Что он делает? - прошептал Ральф. 
      -- Эй, ты! Иди к огню! - крикнул Кронт.  - Ты из верноновских?
      Всадник промолчал.  Его конь развернулся, встряхивая мокрой гривой.