Однако его не подначивали, не смеялись за спиной.  Даже Мили, проходя мимо, похлопала по плечу, стараясь подбодрить.  Берган лишь кивнул в ответ, мысленно давая себе клятву в следующий раз выстоять и не потеряться в волнах сводящей с ума силы. 
     За завтраком старались не говорить о прошедшей ночи.  Напротив, вспоминали веселые истории и шутки, тем самым поднимая собственный боевой дух.  Надолго не засиживались – солнце катилось к полудню.  Закончив с едой и сборами, более не взглянув на кострище, тронулись в путь.  Покидать место ночевки было даже приятно, тем более осознавая, что им вполне по силам противостоять тому неведомому, что препятствовало продвижению к вожделенной цели. 
     Вскочив в седло, Берган заметил, что его правая штанина разорвана по бедру и на коже красуется небольшая покрасневшая царапина.  Дав себе зарок не забыть зашить дыру на первом привале, он тут же забыл о ней.  Как оказалось позже – напрасно. 
     Уже спустя пару часов поцарапанная нога начала неметь.  Берган списал неприятные ощущения на неудобную позу и попытался устроиться в седле как-то иначе – безрезультатно.  Чем дальше, тем сильнее чувствовалось онемение.  Оно расползалось, охватывало все большую область.  В конце концов, бородач уже не мог сдерживать стона, его лицо побелело, глаза сделались мутными.  Он и в седле-то держался из последних сил, раскачиваясь из стороны в сторону, закостенелыми пальцами вцепившись в поводья. 
     - Стоп! - выкрикнул Брик.  Последнее время он то и дело оглядывался на начавшего отставать Бергана.  - Кажется, у нас проблемы, - закончил метатель, когда все остановились. 
     Не надо было иметь обширных познаний в лекарском искусстве, чтобы понять: бородач если не болен, то чувствует себя далеко не лучшим образом.  Ему помогли спуститься, уложили на траву.  Еще утром здорового - воина теперь била крупная дрожь, сопровождаемая сильнейшим жаром. 
     - Я в порядке, - упрямо твердил Берган, порываясь встать. 
     - Лежи уж, - урезонивала его Мили, осматривая ногу, на которую сразу обратила внимание.  Из-под порванной штанины виднелась давешняя рана, только лишь с той разницей, что теперь она выглядела несколько иначе: распухшие края царапины сочились зеленоватой сукровицей, источающей гнилостных запах.  В стороны разбегались чернеющие змейки омертвевшей плоти, к которым девушка не рискнула прикоснуться. 
     - Что это за зараза? – отступил на шаг Брик. 
     - Тебя ночью поцарапали? – Мили встряхнула Бергана за грудки. 
     Бородач молчал, тупо уставившись в небо. 
     - Тебя кто-нибудь коснулся из тех тварей?! – девушка кричала на раненого, уже заранее зная ответ. 
     - Я… я не знаю, не помню, - прошептал Берган. 
     Мили отпустила его и встала.  Она сжимала и разжимала кулаки, часто дышала, будто ей не хватало воздуха. 
     - Ну что? – спросил Маркус. 
     - Яд, - с вызовом огласила чародейка.  – Нечто вроде трупного, но усиленного магией.  Ему осталось, - она запнулась, - он не доживет до вечера.  В самом начале можно было попытаться помочь, но теперь… теперь слишком поздно. 
     - Мы не можем его здесь оставить, - послышался голос Вивьена.  Алхимик осматривался по сторонам, словно что-то искал.  – Сколько у него времени? Если я найду необходимые ингредиенты…
     - Мили, мы можем сделать хоть что-нибудь? – перебил Вивьена Маркус. 
     Девушка помотала головой. 
     - Час, может два.  Я даже не могу замедлить процесс омертвения.  Его тело теперь - лаборатория по производству сильнейшего яда.  А материалом служат мягкие ткани.  Процесс запущен и теперь набирает темпы.  Строго говоря, нам опасно находиться рядом с ним. 
     Желая получше рассмотреть рану, алхимик опустился на корточки, протянул руку к ноге Бергана. 
     - Я бы этого не делала! – резко предостерегла его чародейка.  – Или ты плохо слышишь? Яду не обязательно сразу попадать в кровь, хватит капли на коже. 
     - Ты так уверена? – спросил Вивьен. 
     - Ну, проверь, если хочешь, - Мили встала, отошла к своей лошади.  – Только избавь меня от соплей и последующих стенаний, когда почувствуешь, как горишь изнутри.  Боги, что с вами всеми случилось?! – казалось, девушка находится на грани истерики.  – Или теперь думать – это плохой тон? Если так, то вперед, продолжайте в том же духе! Немного тупого геройства - и скоро нас станет еще меньше. 
     Вивьен отдернул руку.  Повисло молчание. 
     - Может, привяжем его к седлу да так потихоньку и поедем? – предложил Брик. 
     - Похоже, иного нам не остается, - задумчиво протянул Маркус.  – Не оставлять же его здесь. 
     Так и поступили.  Почти бессознательное тело Бергана осторожно, стараясь держаться подальше от распухшей ноги, водрузили в седло и надежно привязали.  Бородач сидел сгорбившись, свесив голову на грудь.  Глаз он уже не открывал, стоны иссякли.  Гнетущее зрелище – обреченный умереть в ближайшее время - движется туда, куда ему не суждено добраться. 
     Разумеется, скорость передвижения отряда заметно упала.  Теперь ехали не спеша, иногда поглядывая на Бергана.  Лицо у того из бледного стало пепельно-серым.