Алхимик не решился переходить такие места вброд. 
     Здесь царили духота и влага.  Плесень толстым слоем лежала на всем, куда только падал взгляд: на стенах домов, колоннах, мостовой.  Мелкие, убегающие в стороны от главной улицы переулки большей частью были завалены камнями. 
     - Мне это место напоминает огромный овощ – давно испортившийся и прогнивший, - неприязненно сказала Мили.  – Мы словно попали внутрь него и теперь идем по одной из стенок.  А она вот-вот сомнется и рухнет.  Или разъедется под ногами мягкой податливой кашей.  Поглотит не хуже болота. 
     - Ну тебя, - огрызнулся Вивьен. 
     - Странное место, мертвое, - продолжала рассуждать чародейка.  – Обрати внимание: ничего, кроме плесени.  Ни травы, ни деревьев.  А за годы, да при таких благоприятных условиях, здесь должно было все зарасти.  Не находишь?
     Алхимик молчал. 
     - Больше того, чтобы посреди топей устоял тяжеленный город.  И не просто устоял, но даже не рассыпался по камню.  Это какое же у него должно быть основание? И при этом на улицах стоит вода.  Чушь! Может, все это мираж? А, Вивьен?
     - Скорее, кошмар, - бесцветным голосом произнес воин. 
     - Все наше путешествие - кошмар, - вздохнула Мили.  – И вообще, куда ты все смотришь?
     Алхимик шел мелкими шажками, развернувшись вполоборота.  В одной руке он сжимал захваченный шест, в другой - стилет. 
     - Эй, - перешла на шепот чародейка, - ничего не хочешь мне сказать?
     Вивьен глянул на девушку так, что та, несмотря на всю вспыльчивость, замолчала. 
     Только то, что алхимик двигался медленно, спасло его от притаившейся ловушки.  Что-то на самой грани сознания и инстинкта заставило замереть и не сделать очередного шага. 
     - Замри, - отрывисто бросил Вивьен, чувствуя, что балансирует у самой пропасти. 
     Мили встала, как вкопанная.  Удивленно посмотрела на спутника. 
     Алхимик отступил назад, перевел дух.  Он еще сам не понимал, что же его напугало. 
     - Ну что? – не выдержала чародейка. 
     Вивьен поднял шест и с силой, почти плашмя, опустил его перед собой.  Палка с отчетливым треском переломилась, а покров плесени разорвался и провис. 
     - Поимей меня горгул, - одними губами прошептала Мили.  – Это еще что за волчья яма? – спросила она уже громче. 
     - Не волчья, - задумчиво ответил алхимик, обходя ловушку по краю.  Оставшейся половиной шеста он сбивал лохмотья плесени, открывая абсолютно круглый провал. 
     - Ого, футов десять в диаметре, - присвистнула Мили и осторожно заглянула внутрь. 
     - А в глубину, может быть, хоть до Преисподней, - предвидя следующий вопрос чародейки, сказал Вивьен. 
     Обнаруженная им яма была почти до краев заполнена черной матовой жидкостью, которая совершенно не отражала света.  А кроме того двигалась неторопливым водоворотом. 
     - Беру свои слова насчет никчемного отшельника обратно, - сказала Мили.  – Как ты ее только почувствовал?
     - Не знаю, - Вивьен пожал плечами.  – Ступил на самый край, и словно что-то взорвалось внутри.  Самому странно. 
     - Где же раньше твои странности были? – вздохнула чародейка.  – Глядишь, не полезли бы в тот каменный мешок. 
     - Жалеешь?
     - Честно? – Мили посерьезнела.  – Нет. 
     Они некоторое время стояли и смотрели, как густая жидкость поглощает куски упавшей в нее плесени.  Скоро поверхность вновь была черной. 
     - Теперь проверяем каждый шаг, - сказал Вивьен.  – Как на болотах.  Вдруг эта яма тут не единственная. 
     Мили кивнула и спросила:
     - Ты что-то такое предвидел?
     - Такое – нет, - признался алхимик.  – Я чувствовал слежку.  Обычный взгляд, без магии.  Но он словно везде.  Никак не определить источник. 
     - И сейчас чувствуешь?
     - И сейчас. 
     - Может быть, тут кто-то выжил? Остался еще с древних времен.  А теперь прячется, оценивает? Пытается понять – стоит ли нас бояться. 
     - Не знаю.  Не похоже, чтобы тут кто-то жил.  Хотя, город большой…
     Мили повела головой, внимательно всматриваясь в темнеющие провалы домов, улицы, завалы.  Затем бросила свой шест наземь и крикнула:
     - Не бойтесь нас! Мы пришли с миром!
     Ответом ей было эхо. 
     - Хорошая попытка, - сказал Вивьен, когда блуждающее многоголосье стихло.  – А теперь бери палку и идем. 
     Он заметил, что Мили уже почти не скрывает болезненных ощущений.  В ее лице не было ни кровинки.