Дернувшись, Она попыталась сдвинуться с места, отскочить подальше от невидимого льда, но тело примерзло к холодной глади, все что Она смогла сделать -- застонать.  От попыток вырваться из плена кожа покрылась рваными ранами, но Она не останавливалась, отдирая себя от цепкого морозного магнита.  Холод хозяйски блуждал по телу, от каждого прикосновения оставляя след, расползающийся в разные стороны, одевая Ее в тонкую ледяную кольчугу.  Она безуспешно пыталась увернуться от невидимых рук, отрывая примороженные локти от столешницы, пока нежная кожа не лопнула, обнажив кровавые волокна мышц.  Но адская боль не шла в сравнение с колючим холодом.  Дышать становилось все сложнее.  Сквозь пелену отчего-то не замерзающих слез, Она увидела НЕЧТО, раскинувшееся на диване в неподвластной любому живому существу позе.  Громадная гора, твердая, словно металл, и прозрачная, словно стекло, сверлила Ее круглыми алмазными глазами, лишенными всякого выражения.  И с каждым их движением сковывающие Ее доспехи становились все теснее, а туловище чудовища -- плотнее и крепче. 
      "Кто ты? Что тебе от меня нужно?" -- мысли метались, все еще живя в обездвиженном теле. 
      "Твоя сила", -- ответил незнакомый голос в ее голове. 
      Холод скользнул по макушке и спустился на лоб.  Она перестала сопротивляться и кричать о помощи -- при виде врага неизбежная гибель стала желанным избавлением.  Ее лицо стягивала разрастающаяся ледяная маска, которая неумолимо подбиралась к глазам.  Еще мгновение, и острая боль -- словно тончайшие иглы проткнули глазные яблоки -- сбросила уставшее сознание в темноту. 
     
      Истошный вопль разбил тишину.  Яна села на диване, судорожно хватая воздух ртом, как только что вернувшийся с того света утопленник. 
      -- Это лишь сон, -- отдышавшись, сказала она не то себе, не то Зверю, испуганно глядящему на хозяйку из-под шкафа огромными глазами.  -- Сон.  Тот же самый. . . 
     
      Теплая вода обжигала замерзшие пальцы, но это было даже приятно.  Яна не отнимала руки, делая воду все горячее, до тех пор, пока зубы не перестали отбивать дробь.  "Надо бы закрыть окна, не май месяц", -- она снова и снова разглядывала отражение в круглом зеркале, выискивая следы обморожения.  Но их не было.  Как и в прошлый раз.  Наконец, немного согревшись, она выключила воду и прошла на кухню.  В раскрытое окно влетал прохладный ветер, легкими прикосновениями он мгновенно покрыл кожу на руках неприятными мурашками.  Яна поежилась и захлопнула створки.  В комнате исчезли посторонние звуки, но затаившаяся прохлада осталась.  Захватив со стола сигареты, Яна прошла в комнату и устроилась на полу с гитарой.  Удивительно легко дались первые аккорды, ноты сами сплетались кружевами и, немного подумав, Яна включила диктофон -- забыть малейший звук означало разрушить очарование.  Выжатыми, еще трепещущими от пережитого ужаса пальцами мажорные переливы сплетались в стеклянную паутину мелодии.  Строки возникали в голове одна за другой без каких либо творческих мук, словно серебряные струны сами напевали не только мотив, но и слова. 
     
      ***
     
      Я вынула наушники, прислонилась ухом к рейчатому дереву двери и еще раз набрала номер.  Изнутри незамедлительно раздался приглушенный колокольный звон.  Это обрадовало.  Раз мобильник в квартире, значит и Яна тоже.  Она никогда не открывает двери с первого раза, но я уже привыкла простаивать в подъезде по несколько минут, поэтому, не сбрасывая вызов, вдавила кнопку дверного звонка.  Сквозь какофонию звуков послышались шаркающие шаги. 
      -- Ну наконец-то! -- не обращая внимания на осуждающе-недовольные взгляды я вошла в комнату и едва не задохнулась от запаха сигаретного дыма.  -- Окна открой, дышать нечем.  Вот оставь тебя ненадолго, совсем одичаешь.  А еще впускать не хотела.  Уснула что ли?
      -- Вика, ты и мертвого таким трезвоном подняла бы. 
      -- С тобой по-другому нельзя. 
      Осознав, что расшевелить заторможенную подругу задача не из легких, я сама пробежала в комнату и распахнула окна.  Вместе с вечерним солнцем по квартире разлился живительный ветер, но Яну он, похоже, не обрадовал.  Она так и осталась сидеть на обувной полке в прихожей, безразлично слушая мою болтовню.  Я знаю, что Яна не любит, когда ее отрывают от дела, не любит незваных гостей, но не будь меня в ее жизни, этот причудливый гений давно помер бы от голода. 
      -- У тебя поесть что-нибудь имеется?
      Она неопределенно пожала плечами и, присоединившись ко мне на кухне, заглянула в холодильник. 
      -- Здесь пусто. 
      Я так и знала! Полуфабрикаты перекочевали из пакета на стол, а Яна -- от холодильника к стулу.  Честно говоря, ее удрученный вид начинал действовать мне на нервы. 
      -- Крис тебе привет передавала, -- желая хоть как-то растормошить моральный застой Яны я решила болтать без умолку.  Если вывести из транса рассказами о подругах не получится, придется прибегнуть к тяжелой артиллерии, а именно -- обидеть, разозлить, вытянуть хоть какие-то эмоции. 
      -- Ты ее тоже покормить приходила? -- спросила она, и по легкой усмешке в голосе я поняла, что лед тронулся. 
      -- Конечно.  Вы ведь сами ничего сделать не можете. 
      -- Мы, кстати, подумывали тебе зарплату как кормилице назначить. 
      А неплохая идея! Я на мгновение представила увеличение фонотеки и гардероба за счет неожиданной прибыли, перестав греметь кастрюлями и сковородками.  Перспектива обрадовала. 
      -- "Мы" -- это кто? -- спросила я, вернувшись из поднебесья на землю. 
      -- Мы с Крис. 
      Да, конечно же! Вода возмущенно вопила, набираясь в кастрюлю.  Электрокомфорки тоже недовольно зашипели, стоило влажным эмалированным бокам к ним прикоснуться. 
      -- У Марго, значит, мыслей благодарности не возникает?
      -- Вик, а то ты нашу королеву не знаешь. 
      -- Да знаю, -- сев рядом с Яной, вздохнула я.  -- Ладно, все это ерунда.