— Что между ними общего?
     — Ну не совсем медуза, — улыбнулась мать, стараясь ее поддержать.  — Но кое-что общее все же есть.  Она перкар.  Они пришли в этот мир много раньше обраков, и очень много времени проводят в подпространстве.  Как медузы.  Там они собирают часть своей силы. 
     — Ты мне объясни, как следует, а то я здорово напугана, если ты еще не заметила! — раздосадовано бросила Анна.  — Что это за тварь? И кто мы такие? Там, в империи, где все к нам привыкли, мне я сама тоже казалось нормальной, но сейчас, после того, как я посмотрела на себя со стороны… Откуда на земле взялось такое зло?!
     Мать усмехнулась, смерив ее взглядом. 
     — Ты не медуза.  Это же так просто! Вот ты, создала амебу, а потом инфузорию туфельку, а потом… Твой опыт переходит от одного создания к другому, уже не нуждаясь в кодировании, — напомнила она. 
     — И что? При чем тут мои формы жизни? Это вторично.  Я про себя хочу понять. 
     — Медуза была первым творением Создателя — первым опытом.  Он дал ей все, чтобы она могла выжить в Бездне.  Плоть, быстрое размножение, крепкие зубы.  Он готовил ее к жизни в том бытие, которое было перед глазами — каша из подпространства и Бездны.  Подпространство и есть бытие, а то, что ты считаешь пространством — мертвый холодный камень проматерии, согретый нами.  По сути, он тоже подпространство, но может существовать лишь в узких пределах. 
     — Спектр состояния материи.  Я видела шкалу у себя в учебной комнате. 
     — О пространстве, очевидно, Создатель тогда не задумывался, — мать покачала головой.  — Правители — второе и третье его творение.  Он дал нам лицо и душу, и сделал похожими на себя.  Перкары были первыми.  У них необыкновенно сильный меч, способный справиться с притяжением Черных Дыр.  Им тогда приходилось противостоять Бездне, воронки были повсюду, а из нее не так-то просто выбраться.  А сила проливалась на Поднебесную, как дождь из облака.  Создатель был солнцем, мы грелись в его лучах, собирая силу, как листья солнечный свет.  Наша сила — огонь небес.  Но когда сила стала поглощаться проматерией, наступили тяжелые времена.  Некоторые способности перкаров… Они ведь и в тебе неожиданно проявились! — мать улыбнулась. 
     — А при чем тут я? — недовольно вскинулась Анна.  — Все умеют. 
     — Не все, — она снова с сомнением покачала головой.  — Я заметила, твоя сила крепнет день ото дня, в то время как обрак на твоем месте почувствовал бы голод.  Даже перкары, когда их источники стали основой материи звезд, собственно, обращая ее в материю, не умеют так быстро восстанавливаться.  У тебя нет звезды, у тебя нет империи, у тебя не было ни одной живой формы.  Твоя сила — откуда она пополняет свои запасы?!
     — Не знаю, — Анна прислушалась к себе. 
     — Еще одна особенность, ты быстро учишься, — вставила с подозрением Ари. 
     — Вот-вот, навыки нарабатывают по многу лет, а ты как будто родилась с ними.  Это может означать только одно, сила, которая приходит к тебе, уже имеет опыт.  Если бы я не знала тебя, как себя, я бы сказала, что ты охотник, — при упоминании об охотниках на лицо матери набежала тень, в глазах отразился страх.  — Они были вторыми — жестокие, беспощадные, кровожадные. 
     — В смысле? — Анна позволила себе улыбнуться над страхами матери. 
     — Они умеют собрать вторичную силу.  Мы все хищники, но охотник — хищник в квадрате. 
     — Зачем Богу понадобились такие Правители? Мало ему было медуз?!
     — Тогда Бог тоже не думал о пространстве, надеясь населить подпространство живыми формами.  Но Бездна разъедала все, что он создавал.  Перкары гибли от голода, их почти не осталось.  А медузы сумели приспособиться.  И тогда, чтобы спасти род Правителей, он послал охотников, которые умели убить медузу и выпить ее силу.  Но то, что вышло от него, было хуже медуз.  Они сразу объявили себя кастой избранных, поставленных над Правителями.  Это вылилось в войну, которая продолжалась миллиарды лет, пока мир не очистился от скверны и охотники не канули в лету. 
     — Ну, бог с ними! — благословил мертвых Правителей Дай, усмехнувшись.  Он тоже заслушался, проявив любопытство. 
     — Третьей волной, незадолго перед тем, как появиться пространству, стали обраки.  С нами Создатель основательно поработал — научил любить, привил желание воспроизводить себя и уживаться друг с другом.  А после помог разогреть подвселенную, разделив ее саму в себе.  Часть медуз сгорела, обратившись в звезды и межзвездное вещество, часть отбросило во внешнюю тьму.  В разломах они иногда вылазят на поверхность, но обычно там и остаются.  Но если почувствовали, что здесь есть чем поживиться, их ничто не остановит.  Эти твари быстро учатся искать себе пищу.  Такое бывало и не раз.  Однажды охотники навели их на Престолоград — центральная галактика Маттеруса. 
     — А Катрин не могла, ну, натравить медуз? — с неприязнью поинтересовалась Анна.  — Наверное, она тоже могла бы, если жила в то время. 
     — Она их боится точно так же, как любой другой Правитель, — улыбнулась мать.  — К чему ей это? У нее есть все, — она пожала плечами.  — Мы никогда не ладили с матерью, но тот же Каффа всегда был ее любимчиком.