Заваливаясь, всё больше и больше влево, машина стремительно теряла высоту.  Обречённо раскинуты крылья, они упустили воздушный поток.  Самолёт смирился со своей участью и устал сопротивляться падению.  Скатившись с туч по крутой, короткой дуге, он с размаху ударился оземь.  Звук короткого взрыва встряхнул окрестности.  Вскинулись, выхваченные ослепительной вспышкой ивы, отпрянуло небо.  Взметнулись куски обшивки, стремительно делясь на бесформенные, мелкие жестянки, а через реку хлынул поток яркого пламени. 
     Чёрный султан дыма и густой пар окутали огненный смерч и зловещим монгольфьером понесли души мёртвых в объятья неприветливых небес…
     
      Через минут пять, быстрое течение уже тащило разорванный фронт огня где-то за полотном автомобильной эстакады. 
     
      А через пятнадцать о произошедшей трагедии напоминали лишь ленивые, разрозненные языки пламени, да белеющий монументом на мелководье, остов хвостового оперения. 
     Прочие фрагменты поглотила, властно сгустившаяся тьма. 
     
     * * *
     
     Звук взрыва заставил Бориса вздрогнуть и открыть глаза.  Подушка упала и скатилась в проход.  Он дико и непонимающе огляделся. 
      Полёт продолжался! Всё тот же салон, голубой свет и ровный гул двигателей.  Как так? Мы же разбились! Видение казалось столь явным, что Борис ещё некоторое время находился в прострации.  Он помнил все детали и фазы развития ситуации, догадывался о причинах, из-за которых самолёт, не долетев до посадочной полосы каких-то двадцать два километра, упал на берег реки, недалеко от автострады.  В ушах всё ещё звучал крик второго пилота: «Падаем! Падаем!!!» Он повернулся к соседу.  Тот деликатно прикрыл глаза.  Борису хватило такта не обратиться к нему с поспешным, необдуманным вопросом.  Но неужели тот ничего не видел?!
      Это сон? Окружающая обстановка выглядела искусной декорацией, люди запрограммированными автоматами.  Или мы уже мертвы и это - мир потусторонний?!
     – Господи! - всполошился сосед. 
     – Что?
     – Ваша голова! Ваши виски! Они поседели! - сосед с ужасом глядел на него.  - Так бывает?
     – Я спал? Скажите, я спал? – спросил Борис, машинально приложив ладонь к виску. 
     – Д-да.  К-кажется, спали. 
     – Значит, мы еще не разбились. 
     – Да вы, что! Типун вам на язык! - зашипел он.  - Что вы такое говорите?!
     – Я видел! - обдал его Борис горячечным шепотом.  - Видел нашу катастрофу!
      Толстяк отстранился, опасливо косясь на седые волосы, на Бориса и зажался в свой угол.  Суеверный ужас охватил его. 
     Борис встревожено огляделся.  Мрачный, будто притихший, салон самолёта, залитый стыло голубым светом электрических плафонов.  Всё так же ныли турбины.  За стеклом иллюминатора висело звёздное небо.  Ниже, грязная вата облаков, слегка подкрашенная бледным светом луны.  Сама луна предпочла остаться невидимкой. 
     Все было как тогда.  Когда – тогда, он не смог бы сказать, потому как не помнил.  Но тут, в этом месте и в этот час он однажды уже был.  Мёртвый пейзаж за стеклом, беспечные пассажиры и ощущение неизбежной беды. 
     Речь соседей по рейсу не доходила до его сознания, движения их воспринимались как вялые, невесомые.  Их образы потускнели - стали нереальными - сродни фантомам, населяющим воспоминания.  Он без труда мог предсказать их дальнейшие действия - вот, рыжая девчонка - сейчас она подастся вперёд и оглянется на него, после чего снова отвернётся.  Он даже помнил, как изменятся при этом черты её лица… вот! Она подалась вперёд, обернулась и впилась в него хмурым взглядом.  Что-то в его внешнем виде ее не удовлетворило, и девушка тут же отвернулась.  Всё повторилось в точности!
     Может эпизод знаком ему по прошлым жизням! Быть может, он переживал такое и не раз, и не два, всегда на этом завершая свой жизненный путь.  Борис бросил взгляд на часы.  Через двадцать четыре минуты его жизнь снова замкнется в очередное кольцо. 
     Борис нервно облизал губы.  Что-то нужно было делать.  Привкус страха уже ощущался на губах.  Нужно прорваться в кабину к пилотам, объяснить им, уговорить. 
     А время шло.  Вот еще одна цифра в минутном диапазоне сменилась на циферблате часов.  Главное не поддаться панике.  Паника никого никогда до добра не доводила.  Нужно быть убедительным.  Иначе они не поверят.  Не поверят и все!
      «Сейчас впереди поднимется грузный мужчина в спортивном костюме и прошествует в туалет.  Когда он вернётся, в конец салона должна пройти стюардесса.  Дальше загорится табло и…»
     Нужно ее немного опередить и встретить, пока она еще находится на кухне.  Там все объяснить и попросить проводить к пилотам.  Самому мне через кухню не прорваться.  Не пустят, там молодой, крепкий бортпроводник, стюардесс человека три, да и дверь в пилотскую кабину наверняка закрыта на замок.  Только переговоры.  И только бы поверили! Уж пилотам-то я знаю, что сказать. 
     Вот! В передней части салона поднялся широкоплечий мужчина.  Он был в спортивном костюме, и Борис точно знал, что когда тот повернётся лицом, на его груди будет разделённая замком «молния» надпись «Adidas».  «И где я такое уже видел? Во сне? Нет, не вспомнить»
     А дежавю продолжалось: мужчина развернул своё тело - "Adi-das"!!!
     Борис откинулся на спинку кресла и провёл некоторое время в абсолютной неподвижности.  В скорой гибели воздушного судна можно было не сомневаться.