Они умоляли ее прочитать их.  Она слышала их шепот – хрустящий шелест тетрадочных страниц.  У них был свой запах.  Запах времени и чернил.  У них было свое лицо.  Лицо женщины, запечатленной на вырванном листе.  Они были одним целым.  Они смотрели на Ольгу серыми глазами.  Глазами, наполненными желанием.  Желанием стать прочтенными. 
     
     5
     
     Как только Ольга объединила истории, написанные в старой тетради и женщину, нарисованную ее отцом, все встало на свои места.  Она поняла, что для того, чтобы узнать, реальна эта женщина или всего лишь является вымыслом, не нужно спрашивать мать и искать старые фотографии.  Достаточно изучить истории.  Если они окажутся вымыслом, то и женщина будет не более чем страстной фантазией художника, если же нет…. 
     
     До глубокой ночи Ольга читала написанные истории, стараясь не заострять внимания на мерзких подробностях.  Отвращение – вот, что она испытывала.  Каждый лист старой тетради начал казаться липким от спермы и крови, наполнявших рассказы.  Они не лились рекой.  Их было не больше, чем в жизни, но отец смаковал эти подробности.  Иногда Ольге начинало казаться, что она чувствует их запах, ощущает во рту вкус. 
     
     Отец не называл адресов, но некоторые места, которые он описывал, были ей знакомы.  Жители небольших городов все, как одна большая семья: общие игрушки, посуда, цели.  Ольга вспоминала заученные наизусть сказки отца.  Повторялись не только нарисованные персонажи.  Повторялись и сюжетные линии, имена героев, постоянные и переменные величины рожденного мира и совершенных поступков.  Не смотря на отвращение Ольга была возбуждена.  Ее тело не желало слушать увещеваний разума.  Оно прогоняло сон, заставляя возвращаться к уже прочитанным рассказам и заострять внимание на подробностях. 
     
     Утром Ольга отвела дочь в детский сад.  Старая тетрадь лежала в ее сумочке.  Не смотря на бессонную ночь, спать не хотелось.  Она бродила по городу, пытаясь отыскать места, о которых говорилось в прочитанных историях: старые дома, с заколоченными окнами, арки новостроек, поросли кустарника, ряд изогнутых берез, окруживших старую ель, ржавый автомобильный кузов, конура злобной дворняги….  За двадцать лет изменилось многое.  Слишком многое.  Дворняга давно сдохла, ржавый кузов увезли на свалку, деревья срубили, а некогда новые дома стали старыми и обшарпанными.  Лишь один из них Ольга смогла узнать.  Отец приводил ее сюда, когда она была ребенком.  Она не помнила зачем, не помнила почему.  В памяти сохранилась лишь только арка, соединявшая два крыла некогда жилого дома.  Теперь, толи из-за просчетов архитекторов, толи из-за безалаберности рабочих, заливавших фундамент, дом пустовал.  Его стены рассекали глубокие трещины.  Скоро, если бульдозеры не сравняют его с землей, то он сам развалится на части.  Ольга вошла под арку, решив, что если дом сумел простоять двадцать с лишним лет, то и еще минут пять простоит. 
     
     - Для тебя еще слишком рано.  – Услышала Ольга женский голос за своей спиной. 
     
     Она обернулась.  Светловолосая женщина, чей небрежный портрет застыл на тетрадочном листе, смотрела на нее своими серыми глазами. 
     
     - Но твой муж будет рад, если ты покажешь ему это место. 
     
     Ольга молчала.  Женщина улыбалась, разглядывая ее.  Она пахла пороком.  Ольга не знала почему, но этот запах становился все более резким.  Он превращался во что-то осязаемое.  Изгиб губ.  Блеск глаз.  Бледность щек.  Это были словно рассказы отца – пошлый вымысел, к которому можно прикоснуться, ощутив пальцами шероховатость его пожелтевших от времени листов, вдохнуть запах графита и туши, исходивший от рисунков. 
     
     - Раньше за это отправляли на костер.  – Сказала светловолосая женщина.  – Теперь костер горит внутри нас.  – Запрокинув голову, она громко рассмеялась. 
     
     Так смеются либо безумцы, либо над безумцами.  Ольга не хотела узнать кто из них двоих кто.  Это был ее город, ее жизнь.  И в этой жизни не было места для этой женщины.  Она прошла мимо нее, не желая больше оставаться здесь.  Ее ждали дом и семья.  Она шла к ним, оставляя за спиной светловолосую женщину и рассыпающийся дом. 
     
     - Твои карты в твоих руках, девочка! – Услышала Ольга, но оборачиваться не стала. 
     
     6
     
     - Откуда ты знаешь ее? – Спросила Ольга Матвея, вернувшись домой.