О художнике и Лилит.
Миниатюры - Мистика
На просторной N улице стоит роскошный дом. Из его больших, выполненных в готическом стиле, окон льется тусклый неровный свет. Человек в черном фраке сидит в просторном мягком кресле, задумчиво глядя в огонь камина. Треск горящих дров успокаивал его; он расслабился и прикрыл глаза. Внезапно в комнате стало холодно. Он открыл глаза. Перед ним стояла она. Художник смерти застыл, не веря своим глазам. Это была она, та девушка, которую он превратил в шедевр. На ней была лишь та кроваво-красная ткань, которую он накинул на нее, уходя. Она смотрела на него с легкой усмешкой. Полыхающее сзади пламя подчеркивало ее изящную фигуру.
-Здравствуй. . . - выдохнула она, - Ты не узнаешь меня?
Разумеется, он ее узнал. Но удивление и даже ужас парализовало его, не позволяя сказать ни слова.
-Помнишь, как ты убивал меня?- спросила она, чуть подаваясь вперед. Убийца вздрогнул, - Смотри, - сказала она, устраиваясь у него на коленях и указывая на тонкую белую полоску на горле, - Этот шрам мне особенно понравился. Было столько боли. . . Я подумала, что оказалась в Раю, - она рассмеялась.
Этот волшебный, сверхъестественно мелодичный смех эхом разнесся по комнате.
-Кто ты такая?- наконец-то смог вымолвить он.
-Я Лилит,- сказала она и вновь рассмеялась,- Я искала тебя, художник. Ты мастер, твое искусство не для этого мира. . . Ты должен пойти туда.
Она знала, что он прекрасно понял, что она имела ввиду. Его работы заняли бы достойное место в Галерее Проклятых. . . И ей ужасно льстило то, что она сама стала одной из его картин. . . И, прежде чем он отправится в Галерею, она хотела отблагодарить его, показать ему свой мир, где размыты грани между болью и удовольствием, реальностью и бредом. . . И она показала ему. . .
Огонь в окнах особняка погас. . . На полу просторной комнаты с камином лежала, свернувшись в комочек, Лилит. Ее обнаженная плоть была перепачкана кровью, а ноздри щекотал сладкий запах смерти. . . Она знала, что, избавившись, наконец, от оков бренной плоти, душа гениального художника отправилась в Ад, дабы своими шедеврами услаждать взоры Люцифера и его придворных. Само же его тело так и лежало в кресле. . . разорванное на куски. . .
Душа художника летела вперед, сквозь сводящую с ума бесконечную пустоту. Он не знал, сколько прошло времени – он просто расслабился, отдал себя этому мягкому, но сильному потоку, несущему его вперед, сквозь Тьму. Он уже чувствовал дьявольские ветры Ада, не холодные и не жаркие. Он не знал, в каком виде предстанут перед ними Врата и как он пройдет сквозь них, но ожидание и неизвестность сводили его с ума, терзали душу. . . Наконец они предстали перед ним. Он не мог описать их – человеческий язык не способен передать этого ощущения. . . Врата и были ощущением. . .
08.10.2008
Количество читателей: 18242