В реальном бою он пользовался иглометом лишь однажды.  Зато на полигоне потренировался вволю. 
     Он опустил с козырька шапки на глаза матовые окуляры ночных визоров, представляя, как становится похож на пучеглазую, бельмастую лягушку.  Окружающий мир озарился светом, который отличался от дневного желтоватым оттенком, да очертания предметов теперь выглядели рельефней.  Стало видно, что спереди неторопливым шагом наступает десятка три ходунов, примерно столько же подтягивалось сзади, а тех, что трещали кустами по сторонам, исчислить было трудно – мешали заросли.  Но и там хватало. 
     Гнутов опять выругался. 
     - Обычная их тактика.  Незаметно окружают и…
     - А мы-то хороши, - отозвался Сергей Павлович.  – Сколько уже по одним граблям ходим, да никак не научимся.  Ну, поехали. 
     Он, не жалея, хлестнул коня.  Тот привстал на дыбы и прянул вперед.  Часто заухал карабин губернатора.  Обгоняя Андрея, проскакал Гнутов и, тоже стреляя, понесся на ходунов.  Андрей последовал примеру спутников. 
     На скаку бить прицельно было почти невозможно.  И все же скорострельный игломет делал свое дело.  Нескольких ходунов Андрей прикончил или, по крайней мере, вывел из строя первыми же очередями.  Там, куда попадали заряды губернаторского карабина, во все стороны летели кровавые клочья и оторванные конечности.  Импульсный автомат Гнутова был не так эффективен, но управлялся с ним мастер своего дела. 
     Всадники смяли передних ходунов и, резко развернув храпящих коней, откатились назад – не дать цепким рукам мертвяков вцепиться в одежду, лошадиную сбрую, повалить, подмять. 
     Андрей вдруг почувствовал вялые, но сильные пальцы у себя на бедре.  Вздрогнув от омерзения, он глянул в бок.  Сразу три ходуна тянули к нему руки.  Он смел их, не жалея зарядов, и конная троица снова устремилась в атаку. 
     Маневр с наскоками и отступления они повторили трижды.  Во время четвертой атаки Андрей заметил, что ходунов впереди не убавилось, а стало еще больше.  Видимо те, что брели по кустам, пополнили ряды.  И уже почти вплотную подтянулись наседавшие с тыла.  Андрей вдруг понял, что они в центре копошащейся, медлительной, но вязкой, как болотная трясина, смертоносной толпы. 
     Раздался крик, Андрей глянул в ту сторону.  В нескольких метрах от него десятки вялых, но цепких рук тащили из седла Гнутова.  Полицейский уже не стрелял, видимо, опустел магазин, а перезарядить оружие стало невозможно.  Откуда-то налетел губернатор.  Конь под ним приплясывал, топча окружившую его мертвечину.  Но от этого стало только хуже.  От толчка лошадь Гнутова завалилась на бок, дико заржала и вместе со всадником скрылась в копошении тел и рук.  Андрей понял, что шансов у полицейского капитана почти нет.  Он представил, как страшные пальцы сейчас примутся разрывать живую плоть.  Стрельбой в этом месиве не поможешь. 
     Андрей спрыгнул с коня… Они движутся куда медленнее обычных, живых людей.  Их сила в массе и неудержимости.  Но он-то, инспектор второго ранга с золотой молнией на рукаве униформы, натренирован двигаться куда быстрее обычного человека.  И, не исключено, что у этих тварей, как и у давешнего домового, нервные центры тем, где им и положено.  Глупо надеяться, что у живых мертвецов вообще есть нервные центры.  Но что же еще остается?
     Он ударил ближайшего ходуна.  Рука, сжатая в кулак по всем правилам «стар-комбат», проломила податливую грудь мертвяка.  А рубящий удар сверху развалил ходуна почти пополам. 
     У них не было нервных центров.  Но они были трухлявыми и прогнившими насквозь, и молниеносному в движениях мастеру «звездной битвы», обладателю огненного пояса, не так уж сложно оказалось разрубать и разрывать их на части.  Андрея окружал смрад тлена, удушливая пыль забивала рот и нос, хищные руки скользили по его телу.  Но он, уже выработав для себя алгоритм смертоносных движений, рубил и рубил направо и налево, продвигаясь вперед, словно кар-проходчик, готовящий просеку в лесу для новой дороги.  Главное, не останавливаться, не снижать темпа, не дать им подмять себя. 
     Он споткнулся о бившуюся на земле лошадь, обрушил вокруг себя град ударов, расчищая пространство, и, наконец, увидел Гнутова.  Тот еле двигался под кучей навалившихся на него ходунов.  Андрей разметал их в считанные секунды, подхватил полицейского подмышки, попытался поставить на ноги.  И только тогда почувствовал ладонями теплую, липкую влагу.  Глаза Гнутова, в которые заглянул Андрей, были стеклянно-безучастными, хоть и еще живыми.  У него было разорвано горло, и умирал он медленно. 
     До Андрея донесся полушепот-полухрип:
     - Пусти-и.  Оставь.  Дай, я… Видишь?
     Взгляд Андрея скользнул по руке капитана.  Рука сжимала плазменную гранату. 
     Раздумывать было некогда.  Хороший парень этот полицай.  Но ему уже не помочь.  Этому Андрея тоже учили: делай то, что можешь сделать; спасай тех, кого можешь спасти.  А хищные мертвые руки уже охватывали его со всех сторон. 
     Андрей выпустил Гнутова, рванулся в сторону.