А после и похороны организую!
     - Дети! Помните сказочку про крысолова, отомстившего жадным горожанам? - Шурик одним махом допил ром и заговорщически зашептал шефу на ухо.  – Хэллоуин, новый праздник в наших школах, на который собираются все старшеклассники.  Его празднуют допоздна и на шалости смотрят сквозь пальцы.  Все знают, что юнцы втихаря курят шмаль, пьют водку и пытаются совокупиться со своими малолетними подружками.  Их будет легко взять тепленькими, голыми ручонками… Вот тогда мы станем убивать! Много и сразу! А еще лучше - калечить и уродовать! Чтобы этот поганый районишко захлебнулся детскими слезами и кровью!
     - Да ты совсем рехнулся! – Заря в ярости оттолкнул политтехнолога.  – Ты понимаешь, что говоришь? После этого от меня мокрого места не останется! Даже если о таких планах узнает кто надо…
     - Нет, нет… подозрение падет совсем на других… Через подставных лиц я уже выписал несколько бригад… Отморозки! И все неместные.  Приедут, сделают дело по быстрому, а после рассосутся, исчезнут в небытие…
     Борис смотрел на тщедушного политтехнолога.  Вглядывался в его подслеповатые близорукие глаза, прятавшиеся за перекошенными очками.  И с ужасом думал, что старый учитель Снегов оказался прав, и если корчить из себя Мефистофеля, то рано или поздно к тебе явится дьявол.  Предложит услуги и получит за них твою душу.  И ты не сможешь, да и не захочешь этому противиться…
     - После этого кровавого «Дня всех святых» вы придете как Спаситель! – Шурик встал перед Борисом на колени и молитвенно сложил руки.  – В библейские времена люди бы кричали, приветствуя тебя словами: «Оссанна! Грядет Заря нового Заречинска!» А сейчас вас просто выберут депутатом.  Убедительная победа на волне всеобщего негодования и горя!
     
     ***
     Метедрин отпускал медленно, толчками, заставляя мышцы непроизвольно вздрагивать, отчего сновидения таяли и возвращалась зудящая боль, нудная как младенческое хныканье.  Затем наступало расслабление, которое тянуло безвольное сознание в водоворот нахлынувших образов…
     Борису снились караси.  Маленькие и юркие рыбки, без устали снующие в трехлитровом эмалированном бидоне, с которым в годы его детства ходили за молоком.  Сколько же лет прошло? Тридцать? Не меньше… Тем летом он наловил их сачком в безвестном пруду, а потом с гордостью принес домой устраивать аквариум.  У соседей выпросил пятилитровую банку из-под венгерского овощного ассорти, залил ее водой и запустил карасей.  Если бы кто знал, какой он тогда переживал восторг, наблюдая, как из-за стекла рыбы смотрят на него своими бездонными глазами!
     В этот вечер из плаванья прибыл отец с ворохом подарков, среди которых был и радиоуправляемый танк на батарейках - мечта любого советского мальчишки.  И Борис заснул самым счастливым ребенком на свете!
     Ранним утром, когда еще все спали, он схватил танк и очертя голову бросился на кухню, смотреть, как просыпаются его рыбы.  На кухонном столе, среди неубранных объедков и пустых бутылок стоял его аквариум, из которого торчал черный шнур кипятильника.  Караси плавали в мутноватом вареве раздутые и безобразные, с выпученными белесыми глазами и отстающей от костей плотью…
     Борис испуганно втянул шею в плечи, сжался… Новый приступ судорог избавил его от нелепого детского страха, возвратил покой.  Заря открыл глаза и, пошарив в кармане, вытащил приготовленную заранее таблетку. 
     Дождавшись, когда метедрин вернет его телу прежнюю бодрость, Борис поднялся с кресла и достал из сейфа пачку новеньких сторублевок: «Что ж, если против колдовства не помогает мое вуду, поеду в церковь договариваться с Богом! »
     Вечерняя служба только закончилась и из старого храма, бывшего совсем недавно санаторием-профилакторием, вываливал разношерстный бедный люд и, разбиваясь на два потока, растекался по автобусным остановкам.  В наступивших сумерках они казались Заре детьми, идущими группами из детского сада, только не держащимися за руки. 
     «Надо получше про царя Ирода расспросить.  Волхвов же никто не винит, что они Ироду Христа сдали.  Вот пусть за все чертов Шурик и отдувается! - мелькнула в голове спасительная мысль, от которой приятно екнуло под сердцем.  – А мы с Богом как-нибудь договоримся!»
      Выйдя из джипа, Борис дошел до церковного крыльца и, боязливо поглядев на неумело нарисованных ангелов с мечами, троекратно размашисто перекрестился и только после этого открыл дверь. 
     
     Глава 31.  Уцелевшие души
     В маленьком полуподвальном кафе «Твин Пикс» было, по обыкновению буднего вечера, немноголюдно.  Все те же раскачивающиеся над столиками искусственные совы, скучающий за стойкой бармен да молодая парочка, жаждущая провести романтическое рандеву за немудреными коктейлями.  Из магнитолы доносилось SOUL SURVIVOR неутомимой Си Си Кетч, что почему-то наводило на Варвару тоску большую, чем невыносимая атмосфера «Двух шпилей». 
     - Ирина, ты знаешь, о чем так повизгивает эта немка? – девушка посмотрела на свою спутницу так, словно ее и вправду занимали слова «уцелевших душ». 
     - Знаешь, я не прислушивалась.  Кажется какой-то банальный набор девичьих грез, - Затеева улыбнулась и отложила недоеденную пиццу.  – Какая-то чушь про «единственного», «навсегда», «огне мечты» и «секретной любви»… Одним словом, предлагает слиться в экстазе.  Впрочем, английский язык не моя стихия. 
     Варвара усмехнулась и, подозвав официантку, заказала графин водки и попросила перемотать кассету с «Уцелевшими душами». 
     - Что-то мы не по-русски прощаемся, - налила по полной стопке и кивнула Ирине, - Выпьем, Аграфена, на посошок.  Помянем то, что с тобой натворили перед дальней дорожкой.  Может, больше не свидимся. 
     - Скучать станешь? – Ирина, не раздумывая, подняла стопку и, рассматривая Варю через налитую водку, лукаво вздохнула.  – Я тоже к тебе за два месяца душой прикипела.  Ты мне теперь, все равно, что младшая сестра!
     Водку сначала запивали фирменным томатным соком с молотым перцем и пряностями, а потом стали ее смешивать, чтобы получилась «Кровавая Мэри». 
     - Значит, свою сестру ты бы тоже спровадила в турецкий бордель? – заметила Варвара, морщась от густого красного пойла.  – Не слишком ли большая плата за твою привязанность? Ты ведь знаешь, каким местом я свое счастье иду завоевывать!
     - Только не надо невинную девочку строить, когда на самой пробу негде ставить… Ты должна быть на седьмом небе счастья, раз появился реальный шанс вырваться из этого болота.  И если хорошо запомнила мои уроки, то своего не упустишь!
     Ирина небрежно откинула волосы со лба и налила водки. 
     - В Турции любят отдыхать толстые похотливые Фрицы.  С твоими внешними данными охмурить немецкого борова ничего не стоит! Вот ему и станешь втюхивать про «SOUL SURVIVOR». 
     - А как же Ваня? Что теперь будет с ним? Мне кажется, что он в меня влюбился.  Еще немного, и у нас что-нибудь получилось.  Он мне тут, под совами, впервые в любви признался.  Песню под караоке пел.  Потом мы танцевали.  Красиво все было…
     – Подумай, что у тебя могло получиться с этим неудачником? Сделал бы тебе брюхо, а потом испугался и под подол к мамке.  И ты готовая мать-одиночка, не брезгующая миньетом за десять баксов.  Скажи, такое будущее тебя устраивает?
     Затеева кивнула на водку и подмигнула. 
     - Может, ты еще о «серой мышке» крокодильи слезы лить станешь? Пойми, жизнь жестока.  И если ты хочешь, чтобы она одарила тебя благами, будь готова расплатиться с ней чьими-то жизнями!
     - Люто… - Варвара одним духом выпила водку и сжала ладонь своей наставницы.  – Именно поэтому я сделала свой выбор.  Трепещите, товарищи турки!
     - Поверь, ты о нем не пожалеешь! Тем более, что улетаешь в великий ведьминский день Самхэйн, праздник Самана, повелителя смерти.  После него прошлое истаивает само собой и нить привязанности легко рвется. 
     - Я думала, что это Хэллоуин, день всех святых, - пробормотала Варвара пьянеющим голосом.  – Тыквочки там всякие, масочки… Танцы-шманцы-обжиманцы…
     Ирина снисходительно посмотрела на несостоявшуюся ведьму и начинающую проститутку:
     - Хэллоуин или Самхэйн… На самом деле все зависит от того, чего стоишь на самом деле.  Кому-то смерть - это конец и уход без возврата.  А для кого-то - открытые двери, которые приведут к совсем другим возможностям…
     
     ***
     «Вот же, урод! Не мог себе квартиру где-нибудь подыскать поприличней! Пока доедешь, все колеса убьешь о торчащую арматуру!» - ворчал Батон, подъезжая к старой двухэтажке, в которой снимал квартиру Иван. 
     Остановившись возле подъезда, Батон еще раз попытался взвесить хитроумный план, придуманный его любовницей.  Конечно, перспектива стравить шефа с пасынком, затем их уничтожить, обставив дело как бытовое убийство, была весьма заманчивой.  И правдоподобной. 
     Для этого требовалось совсем немногое.