Ерофеева провозилась с паззлом не больше минуты, после чего как ошпаренная отскочила прочь. 
     - Вы издеваетесь?! - заорала она так, что оконное стекло жалобно брякнуло в ответ, попросив больше не беспокоить его таким ужасным образом.  - Хотите из меня сделать дурочку?! Я не психопатка какая-нибудь! Зачем Вы подменили рисунок?!
     Светлана бросила взгляд на рисунок, на эту последнюю каплю в аффектной чаше.  Из хаоса жирных чёрных линий на неё смотрело чьё-то лицо, если можно было так назвать этот гротескный образ. 
     Сейчас главное не начать успокаивать пациентку.  Лучше вообще делать вид, что ничего необычного не происходит.  И самой успокоиться хотя бы. . . 
     - Итак, облик чучелки Вы знаете гораздо лучше, чем Дима.  Он ведь её даже не пытался нарисовать.  А Вы блестяще справились с задачей.  И сделать пугало было Вашей идеей.  Откуда же вдохновение?
     - Жюль Верн, - наконец-то выплеснувшись, импульс ярости сошёл на нет, оставив после себя хвост пустоты и жуткой усталости.  - Немо прятался на острове как раз от чучелки.  Масоны якобы её сшили для охоты за ним.  Или хотели, чтобы он сшил.  Не помню, мысли путаются.  Можете мне дать еще этих таблеток от головы?
     - Таблетки? Вам кто-то выписывал нейролептики?
     - Вы выписывали, - Лена уставилась на Свету невидящими глазами. 
     - Ну, Смирнов, ну держись, старая скотина, - пробурчала Озёрская, снова пролистав ховринский профайл и обнаружив на последней странице внушительный список сильнейших препаратов. 
     - Так не будет таблеток?!
     - Ни в коем случае.  Ни Вам, ни Диме противопоказано любое фармакологического вмешательства.  Вы слышите меня?
     Озёрская сильно пожалела, что в центре сейчас не было Игнатия, который был достаточно подкован в гипнотерапии.  Уж он-то бы смог стабилизировать состояние пациентки.  Впрочем, Светлана тоже была не лыком шита.  Кратковременный уход в себя, словно бы от усталости, был обыкновенной психической самозащитой.  От чего же она защищалась? Неужели чучелка была её собственным страхом? А восприимчивый Дима стал лишь рупором для душевных криков своей матери? «Вот и всё ясно!» - хотелось сказать Светлане.  Но вместо мышки-полевки ястреб схватил что-то эфемерное, оказавшееся влекомой ветром газетой. 
     - Дима, а как ты узнал, что пугало лежит в шкафу? - Светлана решила потратить оставшиеся пять минут на последнюю отчаянную попытку узнать правду.  - Ты же сам сказал, что туда не заглядываешь. 
     - Так ведь чучелка сама залезла ночью в шкаф и стала там рыться.  Потом она достала оттуда пугало. 
     - А помнишь, ты сказал, что две чучелки - это смерть?
     - Помню.  И поэтому я очень боюсь, что их две станет.  И поэтому было очень страшно, когда чучелка достала из шкафа что-то, похожее на себя.  Я не сразу понял, что это обычное пугало.  Очень страшно было, - снова повторил мальчик. 
     - Две чучелки значит в два раза страшнее? - как можно более наивным тоном спросила Озёрская. 
     - Две чучелки значит смерть, - слова мальчика вдруг обрели вес оккультной формулы.  - Первая чучелка это угроза.  Это значит, что скоро обязательно будет вторая.  Но тебя уже не будет. 
     - Это ты в книжке прочитал? - догадалась Света. 
     - Да.  Капитан Немо сам у себя в подводной лодке держал большую фигуру чучелки, чтобы не бояться. 
     - И в книжке было написано, что чучелка могла убить капитана?
     - Нет! В книжке было написано, что из капитана хотели сделать вторую чучелку. 
     Мальчик подошёл вплотную к столу и серьезным шепотом поделился со Светланой своим настоящим страхом. 
     - Я очень боюсь, что мама из меня тоже сделает чучелку. 
     Постичь причину невроза - приблизить исцеление? Так? В теории.  На практике же откровение пациента становится не лучиком в темном лабиринте, а светошумовой гранатой.  Связкой светошумовых гранат.  Взрывом на военном складе светошумовых гранат. 
     У Озёрской отобрали спасательный круг самообмана.  Оставалось только потонуть в океане гротескных образов и сумрачных предчувствий.  Время сеанса закончилось, и лишь под занавес было сказано главное: правда.  Но что делать с этой правдой теперь? Надеяться, что это странное семейство придет снова.  Надейся, Света. 
     - Димочка, не надо тете про маму такие ужасы рассказывать, - выползла из оцепенения Ерофеева.  - А то маму опять заставят пить таблетки, от которых руки немеют.  Спасибо Вам, Светлана Александровна.  Мне всё ясно.  Самое главное, что ребёнок здоров.  Пойдём, Димочка.  Купим тебе какую-нибудь нормальную книгу. 
     - Но маааам. . . 
     - Никаких мам! - Елена подхватила сумочку, открыла дверь и ошарашенно отступила на шаг назад.  - Ой. .