Милитари.  Барьер. 
     
      Я вернулся.  Вдохнул воздух прелой листвы, и сердце сжалось от невыносимой тоски,
     словно я ушел из отчего дома, а вернулся на пепелище.  Ничто не изменилось в облике Зоны. 
     Изменился лишь я.  Я глядел на этот мир другими глазами.  Я чувствовал всё иначе: запахи,
     звуки - всё казалось мне другим.  В каждом порыве ветра мне слышался плач, в каждой капле
     дождя - слёзы.  Не я вернулся на пепелище.  Лишь теперь я понял Рэда и Семецкого.  Я глядел
     на Зону глазами призрака. 
      Меня больше не было.  Тот, прежний Спам умер в зале управления, в лагере Хозяев
     Зоны. 
      Там же родился другой Спам. . . 
      Еще на Милитари меня нагнала семья из пяти матерых кровососов, но приблизившись
     на расстояние нескольких метров, мутанты почему-то спешно ретировались.  Испугались
     меня? А может моего ангела-хранителя, который бесшумно ступал по палой листве в стороне
     от дороги. 
      Не знаю, что произошло после разговора с призраком Серого, но мое миропонимание
     перевернулось.  Судьба. . . 
      Судьбы выкинула очередной фортель, и все события моей жизни выстроились в ряд. 
     Каждый человек однажды в жизни принимает нелегкое но важнейшее решение.  От него
     зависит, что будет с тобой через год, через десять лет.  От него зависит, выживешь ты или
     умрешь.  Я сделал этот выбор сегодня утром. . . 
      Артур сделал его, когда заговорил со мной в баре много лет назад. . . 
      Я обернулся, пытаясь отыскать взглядом химеру, но мутанта видно не было.  Мой
     ангел-хранитель ушел, скрылся, чтобы однажды вот так же внезапно возникнуть из
     ниоткуда. . . 
      А потом нехорошее предчувствие начало жечь меня изнутри. . . 
      Сначала был последний рубеж сталкерства - знаменитый Барьер.  Я специально
     обошел его стороной, чтобы не попасть под огонь свободовцев, но укрепления сталкеров
     были пусты. 
      Полуденное солнце освещало пустые пулеметные гнезда, пустующие баррикады.  Как
     будто все люди разом исчезли. 
      Я поежился. 
      Даже жар солнца сейчас не мог согреть холодеющие руки. 
      Что-то было не так.  Я чувствовал это всем естеством.  Знал, что что-то должно
     произойти.  Но что? Стекольщик мертв, Адепт далеко.  Что может произойти?
     
     * * *
     
      Мартелл и Щелкунчик встретили меня на Радаре. 
      Оба - взволнованные, настороженные.  Они стояли, глядя на меня, словно ожидая
     первой реплики, и как только я, заметив их, выговорил приветствие, выдали такое. . . 
      Пересказывать нашу беседу, я думаю, бессмысленно, поскольку кроме проклятий в
     адрес Адепта Мартелл ничего толком сказать не мог, а Щелкунчик, по обыкновению, молчал. 
      В итоге, после пятнадцати минут расспросов мне удалось узнать, что за то время, пока
     меня не было, двое сталкеров из группировки Долг вытащили из переделки странного
     научника и лидера своего клана - генерала Евгения Воронина, которого до сей поры считали
     павшим от рук свободовцев.  Эта новость была, скажем прямо, невероятной.  Одно дело
     узнать, что долговцы в который раз спасли ученого с Янтаря, и совсем другое - получить
     информацию, что изможденного генерала сталкеры притащили из какого-то бункера,
     местонахождение которого объяснить не смогли. 
      Горячие головы вроде полковника Ильина тут же двинули в сторону базы клана
     Свобода штурмовой отряд, и, таки, нашли бункер, в котором, помимо растерзанных
     свободовцев обнаружили самого загадочного мутанта Зоны - Тень.  Опасного - это слабо
     сказано.  Насколько мне известно, никто до этого момента, кроме разве что Болотного
     доктора, не видел Теней вживую. . . 
      -Вот последний разговор.  Записан на ПДА Лукаша. 
      Щелкунчик нажал на кнопку воспроизведения, и из динамика донесся резкий,
     неприятный голос:
     
      -Всё прошло как по нотам.  Осталось закончить с Хозяином Зоны.  Ты же знаешь, что
     двух хозяев не бывает. 
      -Я не уверен.