Глаза застила алая пелена.  На ее фоне начали разворачиваться те самые жуткие видения, о которых рассказывал Сеня.  Не знаю, правда, видел ли я то же самое, что и он – оригинал ведь мне знаком не был.  Но суть была той же самой.  А самой пугающей была… необычайная притягательность увиденного.  В этой предельной мерзости хотелось остаться навсегда, поскольку… именно пребывание в ней дарило непоколебимую уверенность – хуже уж точно ничего не будет. 
     Я стоял, блаженно глядя в никуда и улыбаясь.  Сеня посмотрел на меня. 
     - Нееееееееееееет! – я увидел, как он движется вперед и вниз.  Сеня сбегал по ступеням туда, где летала муха.  Это несказанно удивило меня, ведь он боялся даже мысли о том, чтобы соприкоснуться с ней. 
     - Сдохни, мразь! – завопил Сеня и… прыгнул, выставив руки перед собой.  Он хотел поймать муху.  Я завороженно наблюдал, как Платонов плывет по воздуху, преодолевая расстояние, оставшееся до…
     Хрясь!
     … стены. 
     Жужжание смолкло.  Я слышал, как хрустнула шея Платонова.  Видел, как разбилась его голова.  Сеня был слишком измотан и не рассчитал свои силы.  Он промахнулся.  Не успел даже сомкнуть ладони, между которыми должна была погибнуть муха.  Врезался головой в стену и, получив несовместимые с жизнью травмы, рухнул на серый бетон.  Все это заняло секунд пять, не больше.  Но мне, разумеется, показалось, что прошла целая вечность. 
     Муха исчезла.  Ее миссия была выполнена. 
     
     - Сеня умер от удара о стену или же вследствие перелома?
     Я стоял рядом с судмедэкспертом в коридоре больничного морга.  Совсем рядом, через стену, лежал на столе мертвый Сеня.  Мой лучший друг. 
     Я сразу вызвал «скорую», но помочь Платонову врачи ничем не могли.  Я ведь звонил, уже зная, что он мертв, но все еще надеясь на чудо. 
     - Кем вы ему приходитесь? – спросил вместо ответа человек в белом халате.  Узкое, желтое от никотина лицо.  Длинный подбородок и впалые щеки покрыты густой рыжеватой щетиной. 
     - Я его друг. 
     - Друг? А родные у него есть? Семья?
     - Есть.  Я постараюсь с ними связаться, - я достал пачку сигарет, закурил.  – Доктор, скажите, пожалуйста, от чего именно он скончался?
     - Можно и мне одну? – пальцы врача ловко выудили из пачки сигарету.  – Он задохнулся. 
     - Что?
     - Задохнулся.  Смерть наступила еще до удара.  В полете. 
     - Постойте, как это могло произойти? – я оторопело уставился на эксперта. 
     - Очень странный случай, - пожал он плечами.  – В горло к господину Платонову как-то попала муха. 
     - Что?! Муха?! – я выронил сигарету.  Могу представить, как я тогда выглядел.  Но доктора моя реакция ничуть не удивила.  И в самом деле – у человека друг погиб на глазах, а тут еще какой-то бред про муху. 
     - Да, - сказал он.  – Только что я ее извлек. 
     - Покажите, - мне стоило огромных усилий, чтобы не оттолкнуть его и не ворваться в мертвецкую.  – Если возможно. 
     - Идемте. 
     Врач бросил окурок в урну и открыл дверь, пропуская меня.  Я на ватных шагах вошел в помещение, где лежали мой мертвый друг и убившая его потусторонняя тварь. 
     К счастью, тело Платонова было накрыто простыней, и мне не пришлось лишний раз на него смотреть.  Эксперт подошел к подоконнику, на котором стояло несколько эмалированных медицинских плошек.  Мой взгляд неотступно следовал за ним. 
     - Странно, - промолвил врач.  – Она же была здесь. 
     Ноги мои едва не подкосились окончательно. 
     - Я не представляю себе, как она могла исчезнуть, - врач повернулся ко мне, держа в руках пустую плошку.  – А вы?
     - Я – представляю, - я и сам удивился сквозившим в моем голосе безразличию и смертельной усталости.  – Но это, думаю, из области фантастики. 
     
     Я начал слышать ее в тот же день, как похоронили Арсения. 
     Сначала – чуть вдалеке, словно она кружила где-то на расстоянии нескольких метров. 
     То были странные похороны.  Не менее странные, впрочем, чем сама его смерть.  Поскольку единственным свидетелем оной являлся я, ко мне были обращены и все взгляды.  И все вопросы.