. . ворота. 
      -Ворота? - Связист покрутил указательным пальцем колесо прокрутки, пытаясь
     нащупать свободную волну.  - Отзовитесь, база. . . 
      Делал он это зря.  Стекольщик положил на траву перед собой небольшую
     "радиоглушилку" и улыбнулся.  Спам, говорите? Ну, ну.  Этот Спам мне за всё ответит. 
      Он выпрямился во весь рост, фиксируя на ПДА отведённое "глушилке" время, и
     вышел к воротам. 
      Связист, закрывший половину лица бинтами, видеть его не мог, и поэтому даже не
     вскрикнул, когда человек в форме военсталкера спрыгнул с забора в его сторону, занося над
     головой нож. . . 
     
     * * *
     
      Стекольщик действовал по отлаженной схеме - вырубил рацию, нейтрализовал
     наиболее опасного противника, и, откатившись в траншею к развороченной туше кровососа,
     принялся ждать.  Как он успел понять, в здании было ещё три человека, которые сейчас
     обшаривали помещения в поисках беглого Спама. 
      Ну, чтож, тем неожиданней будет его визит. 
      Сталкер отправил кинжал в ножны , и, стянув с плеча винтовку, вошел в комплекс. 
      Огромное серое здание воскрешало в памяти наёмника воспоминания о детстве.  Как
     раз в таком вот, сером бетонном коробе, он жил когда-то вместе с родителями. 
      Эх, если бы всё можно было вернуть, переиграть обратно.  Пусть даже одной
     единственной мыслью зацепиться за край иллюзорной жизни, в которой родители до сих пор
     рядом. 
      Чечня.  Это слово отдалось в его голове нестерпимой болью.  Он вспомнил, как
     старушка, живущая когда-то по соседству, всплеснула руками, как он сам прочел
     начертанную фразу, и как всё естество вскипело жгучей яростью.  "Не бегите, Русские.  Нам
     нужны рабы".  Примерно так звучал призыв боевиков.  А потом была перестрелка в доме, где
     он, тогда ещё новичок спецподразделения разведки, вступил в схватку с четырьмя
     здоровенными бородачами. 
      Он помнил это как сейчас.  Вот так же, как тот долговец, держал рацию главный
     ваххабит.  Так же потирал он изрезанную шрамами щёку. 
      Стекольщику вспомнились родители, к которым однажды нагрянули вооруженные
     люди, и которых убили, потому что их сын был русским офицером. 
      Он помнил, как искал тех убийц, помнил как сейчас.  Помнил, и никогда не забывал.  А
     вот детство, где все они вместе он никак не мог вспомнить.  Казалось, те крупицы светлых
     воспоминаний из него выбили боевики, наносящие удар за ударом. 
      Вот таким же был дом, в котором ваххабиты устроили свой штаб, расстреляв его
     семью.  В такой же дом он входил, расстреливая не успевших ничего понять людей.  В тот
     день последнее человеческое умерло в нём, а из глубин души вознеслось всепоглощающее
     зло, роднящее его со многими здешними старожилами. . . 
      Дверь распахнулась.  Застрекотал "калаш", после чего пять раз ушли в дверной проём
     тройные очереди, и всё стихло. 
      Тогда ему не позволили добить раненых боевиков.  Чтож, он сделает это сейчас. 
      Стекольщик шагнул в комнату, на полу которой лежали раненые Долговцы.  Двое
     были мертвы, а третий пытался ползти. 
      -Джихад! - Стекольщик оскалился, поймав на себе взгляд сталкера.  - Возмездие, а не
     джихад, парень!
      Он трижды выстрелил раненому долговцу в лицо, после чего несколько минут стоял
     над телом, приходя в себя.  Такие затмения находили на него не часто, но когда это случалось,
     он терял над собой контроль.  Стекольщик грустно улыбнулся. 
      Казалось, теперь усталость его не мучила, руки не ломила, а голова была ясной, словно
     наёмник только что проснулся. 
      -Спам! - Выкрикнул он, и эхо разнесло его слова по пустым комнатам, рикошетя звук
     от каждой стены. 
      Троекратно повторившись, эхо стихло. 
      -Спам, где же ты!? Я пришел за твоей головой!
      На этот раз что-то шевельнулось в дальнем конце коридора, и Стекольщик напрягся. 
      Сначала он принял увиденное за очередной приступ галлюцинаций, но по
     прошествии нескольких секунд, всё оказалось реальным. 
      По коридору в его сторону шла, мягко ступая по замусоренному полу, огромная
     химера. 
      -А я-то думал, что кроме идиота, бросающегося аномалиями, Зона не может
     ниспослать мне ничего! - Сталкер закинул винтовку за спину, и шагнул к дальней стене. 
      Химера вошла в комнату.  Мутант несколько секунд глядел на покойников, переводя
     взгляд то на изрешечённых пулями людей, то на сталкера с размозженной головой. 
      -Жри трупы! - Стекольщик отбежал к дальнему концу просторной комнаты, и замер
     так, чтобы между ним и химерой находился прикрученный к полу стол.  - Я невкусный. 
      В глазах сталкера полыхнуло пламя преисподней.  Он отпрыгнул к стене, но химера
     уже перешла в стелс-режим.  Сталкер остановился, водя стволом "ГЛОРКА" из стороны в
     сторону.  Он пытался уловить хотя бы какой-то звук, колыхание воздуха или дыхание
     смертоносного мутанта.  Но в комнате было тихо. 
      Стекольщик извлёк из ножен свой кинжал, обхватив его правой рукой.