- Так же, как звери находят целебные для них растения, так и я всегда знаю, чем исцелиться от хвори, - тихо ответил друид, не глядя в её большие серые глаза. 
     - И ты можешь излечить любую болезнь? – удивлённо поинтересовалась она. 
     - Кроме одной, - произнёс он сухо. 
     - Какой же? – не унималась девушка. 
     - О ней вам всем лучше не знать, - с неохотой выговорил друид, встал из-за стола и вышел из землянки. 
     Уже оказавшись на неширокой площади селища, где земля была утоптана за века тысячами сапог, он поднял голову к звёздному небу и вздохнул. 
     - Любовь не лечится, - усмехнулся он горько и побрёл к себе, укладываться на ночлег. 
     А на следующее утро радости друида не было предела.  Его добрый друг, чёрный ворон, неведомо как нашедший дорогу сюда, прилетел и сел на плечо. 
     - Птенцы выросли и разлетелись? – произнёс мужчина.  – А что же ты бросил свою супругу?
     Лицо его омрачилось.  Ворониха попалась в зубы лесному коту. 
     - Не грусти, - прошептал друид.  – У тебя всегда есть друг. 
     Ворон поселился неподалёку, устроив себе гнездо на высокой сосне.  Когда мужчина шёл в лес, птица неизменно сопровождала его. 
     Крылатый товарищ был единственным, с кем мог друид поделиться своей неизбывной тоской. 
     - Мир меняется, - сказал он как-то ворону, когда они бродили в поисках какого-то редчайшего корня для целебного эликсира. 
     - Великий лес всё ещё наш, но чувствую я, так будет недолго.  Поговаривают в селище, что с востока пришёл бойкий и богатый народ, выстроил город почти у края леса.  Они валят живые деревья, убивая их мудрые души.  Отстреливают всю живность.  Мир меняется.  Он становится всё кровожаднее. 
     Чёрный ворон только слушал.  Он не знал о людях почти ничего. 
     
     
     Большой вепрь смертельно ранил старого вождя на охоте.  Пока товарищи несли его к друиду, старик умер.  Новый вождь не обладал мудростью прежнего.  Первым делом он велел выстроить себе бревенчатый дом, первый в селище.  Здесь от века не было домов.  С побережья к лесным людям перебрался какой-то рыбак, изгнанный с родных мест.  Он заведовал постройкой дома и жители должны были кормить его. 
     Когда вождь самолично явился к друиду, чтобы позвать его на стройку, тот мягко возразил юноше:
     - Вчера один из охотников был покалечен упавшим бревном.  Я целую ночь боролся за то, чтобы он снова смог ходить.  И очень устал. 
     - Пока ещё я здесь вождь, - высокомерно бросил юноша.  – И ты будешь делать, как велю я.  Ты живёшь с лесным племенем и обязан мне подчиняться. 
     Тяжело вздохнув, друид отправился работать вместе с остальными мужчинами селища.  Он рыл землю тяжёлой лопатой и руки, непривычные к такому труду, к вечеру едва слушались его. 
     Деревья в округе были почти все срублены.  И на следующий день друиду велели срубить высокую сосну, на которой было гнездо ворона.  Он нахмурился и возразил вождю:
     - Великий лес – наш отец.  Я никогда не подниму топора на живое существо. 
     - Возвращайся к себе.  Нам не нужен здесь такой работник, - раздражённо скривился юноша и, подняв с земли топор, нанёс первый удар по красноватой коре дерева. 
     Друид словно наяву услышал безмолвный стон живой души, убиваемой быстрыми ударами топора.  Дерево умоляло о спасении.  А он не мог ничего сделать.  И опустив голову, отправился в лес, собирать пожелтевшие стебли целебника.  Ворон, испуганно круживший над раскачивавшимся всё сильнее гнездом, устремился вслед за ним. 
     А наутро птица исчезла.  На одном из мальчишек, игравших неподалёку в лучников, друид увидел два чёрных пера.  Детский лук валялся рядом, но силы оружия хватило, чтобы убить птицу. 
     Мужчина ничего не сказал ребёнку.  Только ушёл, чтобы не видеть, как мальчик делает свои стрелы с чёрным оперением.  Из глаз друида катились слёзы. 
     До самой темноты он скитался далеко от селища.  И теперь деревья стояли безмолвные и неподвижные, когда друид бродил среди них.  Они не поднимали ветвей, что были на его пути, и не говорили с ним больше. 
     «Великий лес больше не считает меня своим». 
     И слёзы пуще прежнего полились из его печальных глаз.  Он поскорее вернулся в свою землянку и забылся тяжёлым сном. 
     - Я ухожу из селища, - сказал он вождю поутру. 
     Юноша даже не пытался скрыть удивление. 
     - Как уходишь? Куда? Обратно?
     - Нет, - покачал головой друид.  – Я ухожу из леса.  Мне больше нет здесь места. 
     - А как же родное селище? – лицо вождя приняло глуповатое выражение.