Только не рано ли ты в робу облачаешься?
     - В самый раз, Кузьмич, в самый раз, - поводя плечами, ответил забойщик.  – Дайка мне кувалду, орудие производства!
      Сторож, кряхтя, протянул кувалду.  Забойщик взял её покачал, ладно ли в руках? Ладно. 
     - Слушай, Кузьмич, а что это там, глянь-ка? – показывая головой за спину сторожа, спросил забойщик. 
     - Что, где? – Кузьмич обернулся.  Забойщик размахнулся и со всей силы хрястнул молотом сторожа по голове.  От страшного удара череп раскололся, мозги брызнули в стороны.  Тело сторожа безмолвно рухнуло на бетонный пол.  Забойщик наклонился, разглядывая разбитую голову Кузьмича. 
     - Переборщил малость, - огорчился забойщик.  – Сильно ударил, на людях ещё не приноровился.  Он выпрямился, оглядел, онемело стоявших рядом мужиков.  – Ну что, с почином! Дуйте в подсобку за фартуками, тренировать вас буду, как работать следует…
     * * *
     Из двух десятков домов в элитном посёлке полыхало восемь.  Первое, что увидели подъезжающие на машинах люди, это висящее на задранном вверх шлагбауме, голое тело.  Труп мужчины был подвешен за ноги, из распоротого живота вниз на землю гирляндой свисали кишки.  Запах гари густо перемешивался с тошнотворным запахом горелого человеческого мяса.  Объехав труп, автомобили вырулили на улицу и остановились.  Десятка два людей вооружённых ружьями вылезли из машин.  Двое направились к шлагбауму, опустили его, срезали висящий труп и оттащили с дороги.  Остальные, посовещавшись, разделились на две группы.  Одна группа, с ружьями наизготовку, пошла по левую сторону от дороги, другая свернула вправо.  С левой стороны горели подряд сразу четыре дома.  Жирный дым густо валил из окон, мелькали языки пламени.  На лужайках беспорядочно раскиданы какие-то тряпки, вещи, выкинутые из окон телевизоры, микроволновые печки и другая домашняя утварь.  Возле входной двери второго дома лежал труп женщины, в цветастом домашнем халате.  Подол халата был задран, обнажая белые ягодицы.  Рядом валялся застреленный чёрный дог.  Справа в начале улицы горел только один дом.  Дом был деревянный, выполненный под старинный терем.  Пламя весело скакало по маковкам крыши, яростно вырывалось из верхних светёлок.  Жар был такой, что нельзя было близко подступиться.  На крыльце следующего дома, пьяный мужик насиловал девочку - подростка.  Рядом сидела пьяная баба с пропитой рожей и сосала водку прямо из горла.  Мужика за шиворот стащили с бездыханного тела девочки, и тут же пристрелили.  Баба с недопитой бутылкой наперевес бросилась было драться, но получив удар прикладом в лицо такой силы, что нос и челюсть врезались в позвоночник, рухнула и больше не шевелилась.  Девочка, что насиловал мужик, была мертва.  На её тонкой шее отчётливо были видны синяки, из промежности сочилась кровь.  Ещё три дома догорали в самом конце улицы.  От них остались лишь чадящие кирпичные остовы с провалившимися внутрь крышами.  Всю компанию, учинившую погром, обнаружили в двухэтажном особняке.  Их было десятка три мужиков и с дюжину баб.  Почти все были пьяны, многие спали мертвецким сном, кто на полу, кто на лужайке возле дома.  Те, что хоть что-то ещё соображали, тупо взирали на приближавшихся вооружённых людей.  Двое схватились было за ружья, но заполучив картечь в грудь, успокоились.  Остальных, пинками и прикладами, заставили лечь.  Всем связали верёвками сзади руки, даже спящим.  Вся эта публика в основном состояла из местных бичей, опустившихся безработных приезжих рабочих, с обанкротившегося кирпичного завода.  В одной из комнат обнаружили растерзанные тела четырёх женщин.  Они были жестоко избиты, изнасилованы и задушены.  В подвале этого же дома находились два мужских трупа, с отрезанными и запиханными в рот гениталиями.  Вскоре из города пригнали автобус, куда затолкали всю эту пьяную банду.  Десяток вандалов, что потрезвее, оставили, чтобы собрать и похоронить трупы.  Элитный посёлок перестал существовать, почти все его жители были убиты.  Связанных беспредельщиков, в автобусе повезли на скотобойню. 
     Всего этого Игорь, конечно, не знал, но большого ума не требовалось, чтобы понять, - оставаться в городе становилось смертельно опасным.  Утро выдалось не спокойным.  То и дело с разных мест раздавались выстрелы, слышались крики людей, возникало всё больше и больше пожаров, которых уже никто не тушил.  Старухи, по выражению бабки Любы, бегали как оглашённые, в основном грабили местные торговые точки.  Вероника, поддавшись общему настроению, то же потащила Игоря к ближайшему продуктовому магазину.  Там они встретили Дашу, та была бледна и подавлена.  Оказывается у неё на глазах, убили соседскую бабушку.  Застрелили из проезжающего мимо джипа, прямо на крыльце магазина, вон и лужа крови ещё не высохла.  Тело бабушки уже унесли родственники, она же дожидается своего парня, тот в магазине, сейчас выйдет.  Действительно в проёме распахнутых дверей магазина показался крепко сбитый паренёк лет 17.  В одной руке у него была монтировка, в согнутой другой - картонная коробка.  Он насторожённо посмотрел на Игоря, но услышав от Даши, что это её знакомые, расслабился.  - "В магазине шаром покати, старухи всё выгребли" – доложил он.  – "Осталась упаковка с маргарином, да мешок с перловкой.  Для себя оставил".  - Он посмотрел на Веронику, подумал.