И мы вновь пошли на гору.  Смотреть на дождь. 
     - Скажи-ка, Нафаня, - спросил я.  – А часто ли падают ангелы?
     - Это – второе падение, - ответил домовой. 
     - А первое?
     - Первое было тогда, когда некто возомнил себя равным Ему, - домовой ткнул пальцем вверх. 
     - Люцифер?
     - Это человеческое слово, - сказал Нафаня.  – Его настоящее имя невозможно произнести ни на одном из людских наречий. 
     Я замолчал.  Домовой тоже.  Мы молчали минут пять, потом я спросил:
     - Сколько шёл первый… в смысле, как долго продолжалось первое падение?
     - Три дня, - сказал мой домашний дух, а затем пояснил.  – Три божьих дня, а божий день куда как длиннее земного! Три дня низвергались ангелы с Небес. 
     - А потом?
     - Потом… потом пали мы. 
     - Вы?
     Домовой вздохнул и, не ответив, повернулся ко мне спиной.  Присмотревшись, я разглядел, что из спутанной шерсти торчат два каких-то отростка.  Это были остатки крыльев. 
     - Так ты тоже ангел? – удивился я. 
     - Бывший, - вздохнул Нафанаил. 
     - Мы все, - добавил он, обведя рукой многочисленную лесную, полевую, болотную и прочую нежить, – когда-то были ангелами.  Но в той, первой, войне мы колебались.  Мы не знали, кто подлинно прав.  Мы не приняли ни чьей стороны, и потому мы здесь.  Нас считают предателями. 
     - Кто?
     - Оба. 
     Домовой немножко помолчал, а затем сказал:
     - Самое печальное – я и сейчас не знаю, кто из них прав. 
     ***
     Я думал, что ангелы будут падать до конца моих дней, но второй в истории мироздания дождь мёртвых ангелов продолжался лишь до поздней осени.  Видимо, нынешняя война в Небесах носила, выражаясь терминологией СМИ, характер локального конфликта.  В ночь с двадцать первого на двадцать второе октября домовой разбудил меня смущённым покашливанием и сказал, что дыра в преисподнюю закрывается.  Это означало, что Ад принял всех, кто ему причитался. 
     Мы поднялись на гору, и я увидел, что ангелы теперь падают на припорошенную снегом мёрзлую землю, ударяются, ломая крылья, и разбредаются в разные стороны.  «Их свергло Небо, не терпя пятна; И пропасть Ада их не принимает» - вспомнил я.  Сердобольные лесовики, полевики, домовики и русалки подходили к падших, брали под руки и уводили с собой.  Мы с Нафаней тоже совершили благое дело – взяли под опеку одного ангелочка.  Теперь у меня два домовых – старый и молодой.  У молодого крылья уже отпали, но шерстью он пока не оброс, а потому облик пока имеет вполне человеческий.  По ночам они наперебой рассказывают мне о Рае и Аде, Боге и Сатане, ангелах и демонах, святых и грешниках.  Правда, молодой так и не смог объяснить, из-за чего разгорелась вторая битва ангелов.  Думаю, он и сам не понял, а если бы понял, то не сидел бы сейчас в моей избе.  Зато я понял одну важную вещь: там, за пределами человеческого бытия, всё то же, что и здесь.  Те же интриги, коварство, лицемерие, властолюбие, ложь и деспотизм.  Только с эпитетами «божественные» и «дьявольские». 
      И когда я умру, мне вовсе не хочется оказаться ни в Царствии Божьем, ни в Геенне огненной.  Говорят, каждый получает то, что заслуживает.  Я верю, что заслужил свой кусочек небытия, и хочу, чтобы именно небытие, а не горние выси и не бездны адовы, стало моим посмертным уделом.  И пусть сонмы праведников и легионы грешников считают меня предателем. 
      Осень 2008. 
     .