Первые секунду я ничего не чувствовал.  Только какая-то слабость в коленях.  Как странно видеть рукоять ножа в своем животе.  Нужно выдернуть.  А-а-х.  Кровь.  Сколько крови.  Какая черная.  Врут, что кровь алая.  А этот гад уехал.  Ничего, падла, я еще с тобой рассчитаюсь.  Только бы доползти до машины.  Моя девочка.  Так не должно было случиться.  Я не этот сброд.  У меня есть машина, деньги, власть, женщина.  А, женщины нет, ушла, бросила.  Все бросили меня подыхать на этом асфальте.  Но, ничего, я еще отыграюсь.  Только бы доползти.  Уже и не так больно.  Я допол…
     
     «Экспедитор»
     
     Это был обычный день обычной жизни.  Мы приняли груз продуктов и повезли их на пристань, сдать компании-перевозчику.  Единственное новшество заключалось в том, что сегодня я ехал на новой машине с новым водителем.  Когда мы знакомились, он буркнул что-то неразборчивое, поэтому я для себя тут же окрестил его «водилой».  Наш ЗИЛ-130 выглядел вполне ничего и даже бодро бежал по дороге.  При въезде в речпорт нас остановил сторож и мы немного поговорили с ним.  Я понимаю, его не столько заботит проезд на территорию постороннего транспорта, сколько однообразность и монотонность работы.  Когда мимо постоянно проезжают грузовики, кто с грузом под разгрузку, кто пустой, под загрузку, трудно понять, чужие они или нет.  В некотором роде они все «клиенты» речпорта. 
     На пристани нас ждала новость: портовый кран не работает.  Поэтому нужно будет задом сдать на пандус и по нему въехать на пришвартованную баржу.  А уж с неё бригада грузчиков будет вручную носить коробки с продовольствием на корабль. 
     Моему водиле новость явно не понравилась, но возражать он не стал.  Мы дождались своей очереди и стали выдвигаться к пандусу.  Развернувшись на пятачке, наш ЗИЛ начал бодро сдавать назад.  Баржа вздрогнула и чуть-чуть просела, когда машина задними колесами наехал на её настил.  Мимо важно продефилировал речной буксир, толкая перед собой баржу со щебнем.  Мы продолжали сдавать назад и въехали на баржу полностью.  Оставалось только вывернуть руль и, развернувшись на девяносто градусов, проехать всего несколько метров вдоль борта.  В этот миг нас настигла волна от буксира.  Баржу качнуло.  Затем еще раз.  И еще.  Водила побледнел и вцепился в руль мертвой хваткой.  Я даже успел подумать, что он не успеет вывернуть руль и мы по пологой траектории сдаем прямо за борт нашей плавучей пристани.  Мои расчеты оказались верными.  Не сбавляя скорости машина выбила низкий леер и продолжила путь. 
     ЗИЛ начал медленно заваливаться на бок.  Время для меня остановилось.  Я видел расширившиеся от ужаса глаза водилы.  Он побледнел еще больше.  Неужели кожа может так бледнеть? И это взгляд.  Взгляд затравленного животного.  Машина все больше кренилась на бок и я все сильнее наваливался на дверь.  Странные мысли порой приходят в голову.  Почему в кабине ЗИЛа все такое большое, грубое? Крышка бардачка посередине напоминает крышку какого-то древнего металлического сундука.  Эта нелепая ручка для пассажира.  Всюду металл.  Слишком много металла.  Это не привычный пластик иномарок.  Это советский дизайн грузовика.  Внутри и снаружи все выкрашено в голубой цвет.  Почему наши ЗИЛы всегда красят в голубой цвет? Водила дергает ручку двери и пытается её открыть.  Его дверь все больше и больше поднимается вверх, стремясь стать люком в потолке.  Наверное и мне нужно что-то делать.  Только что?
     Всплеск.  Мы упали на бок в воду, подняв целый фонтан брызг.  На соревнованиях по прыжкам в воду нам не поставили бы высокий балл.  Хотя еще никто не прыгал в воду вместе с ЗИЛом.