Он проверил у Дениса документы на машину и вежливо объяснил, что все дороги, ведущие в направлении этого района, перекрыты в связи с проведением особой операции.  Больше офицер ничего объяснять не стал, а просто попросил нас развернуться и следовать в объезд данной территории.  Затем он жезлом остановил красную «шкоду» и, сделав под козырёк, последовал разъяснять следующему водителю, что проезд закрыт, хотя это и так было очевидно – прямо посреди дороги стоял запрещающий знак. 
     Сдав назад, мы свернули во двор, ну а там все закоулки и «потайные тропы» нам были хорошо известны.  Дальше мы решили идти пешком.  Оставив машину на парковочном месте возле одного из подъездов, мы двинулись в направлении моего дома – по лабиринтам дворов, через весь квартал.  По дороге нам встречались перепуганные люди.  Они заметно торопились и часто оглядывались назад.  Денис удивлённо посмотрел на меня – я в ответ лишь пожал плечами. 
     - Что-то мне не нравится вся эта суета, – произнёс он, и мы направились к металлическому забору, к тому месту, где было с корнем выворочено несколько прутьев.  Пройдя сквозь ограду, мы вынуждены были остановиться. 
     С обширной школьной площадки открывался вид на мой дом и соседние строения.  Картина, которая предстала перед глазами, шокировала своей красотой и ужасом.  Все здания к востоку от нас полностью или частично были покрыты толстой коркой льда.  Они ослепляли своей белизной, переливались и искрились под лучами яркого майского солнца, словно девственные высокогорные ледники Тибета. 
     - Это что – всемирное обледенение?! – возбуждённо воскликнул Денис.  Он быстро перевёл взгляд в направлении своего дома.  Строения, находившиеся с южной стороны, оставались ещё не тронутыми этим ледяным безумием, и приятель заметно успокоился.  – После твоего рассказа я, конечно, мог предположить нечто из ряда вон выходящее, но увидеть такое!!! – он снова посмотрел на ледяные наросты.  – Да что увидеть? Представить подобное я не смог бы, даже задействовав всю свою богатую фантазию. 
     -Хватит разводить демагогию, – одёрнул его я, указав на приближающегося к нам человека в военной форме с огромной овчаркой на коротком поводке. 
     - Вы чего здесь шастаете? – закричал он на нас, а его спутница, зарычав, оскалилась. 
     - А в чём дело? – я сделал вид, что спокоен, но на самом деле мой зад уже готовился испытать прочность собачьей хватки.  – Я живу в том доме, – я поднял руку, и подрагивающий палец указал на самое обледеневшее строение. 
     - Да, ребятки, – произнёс он, показывая всем своим видом возрастное превосходство, хотя выглядел он немногим старше нас – лет тридцать.  – О своей хате можете забыть на неопределённое время, – военный сунул в зубы дешёвенькую сигаретку и прикурил.  – Этот квартал подлежит стопроцентной эвакуации до выяснения всех обстоятельств. 
     - Но, может, я просто посмотрю. . .  – решил поканючить я. 
     - Вы что, идиоты? Не видите, что происходит?
     - А что происходит? – Денис вопросительно посмотрел на вояку. 
     - Да чёрт его знает, – немного помедлив, ответил тот, не отводя взгляда от ледяного потока, который, словно пожарная пена, занял всё пространство между обледеневшими домами и заметно двигался к нам.  – Наше подразделение расставили по периметру этого образования для защиты опустевших квартир от мародёров.  Это всё, что мне положено знать.  Да и остальным, наверняка, известно не больше, – он ещё пару раз затянулся, потом, затоптав окурок, произнёс: – Так что валите-ка, ребятки, отсюда подобру-поздорову, пока живы.  А то ведь некоторым не так повезло, как вам, – военный одёрнул тянувшую его в сторону собаку и отправился дальше охранять вверенную ему территорию. 
     - Ладно, – произнёс Денис, – пойдем отгоним к дому машину, а потом – ко мне: поедим, новости послушаем, а как быть дальше – будем решать. 
     
     Приятель жил на восьмом этаже девятиэтажной башни.  Жену и маленького сына он отправил на месяц к родственникам в деревню, а сам остался в душной Москве подзаработать денег, пожертвовав очередным законным отпуском.  Так что квартира была свободна от домочадцев, и я, быстренько приняв душ, без стеснения развалился перед телевизором в одних плавках с бутылкой «Колы» в руке. 
     Пока Денис копошился на кухне, разогревая дежурные консервы, я включил телевизор и, бегая по каналам, пытался найти хоть какое-то сообщение о странном явлении, лишившем меня крова.  Передачи шли в обычном режиме, и даже намёков на происходящее бедствие не было. 
     - Ступай поешь! Я пока ополоснусь, – сказал приятель с набитым ртом и закрылся в ванной. 
      Через некоторое время на первом канале центрального телевидения появилась заставка экстренного выпуска новостей.  Затем серьёзного вида диктор возбуждённым голосом сообщил, что в одном из районов города произведена эвакуация жильцов в связи с непонятным явлением, произошедшим на данной территории.  Всем временно отселённым жильцам будут предоставлены места в столичных гостиницах и общежитиях. 
     - Нормально! – съязвил Денис, стоя сзади меня и теребя мокрые после душа волосы зелёным махровым полотенцем.  – Ты теперь в общагу переселяешься?
     - Да иди ты! – вспылил я, размышляя, как быть дальше. 
     - Расслабься, приятель! Поживёшь пока у меня, а там видно будет.  Хотя если дальше так пойдёт, – он приблизился к окну, бросив влажное полотенце на спинку стула, – и отсюда вскоре придётся убираться, – настороженно произнёс парень, наблюдая, как белое поле внушительно продвинулось в направлении его дома.  «А ведь прошло немногим больше часа», – подумал Денис, но вслух ничего не сказал. 
     
     Приведя себя в порядок и подкрепившись, мы уселись в одной из комнат перед журнальным столиком.  Денис закурил.  Я бросил эту навязчивую привычку год назад, и теперь всякий раз, когда кто-то рядом потягивал сигарету, у меня непременно начинало першить в горле.  Я попросил друга дымить в сторону, и мы принялись обсуждать наше незавидное положение. 
     Самым пугающим было то, что никто не мог объяснить причины возникновения этой ледяной массы, её природу и способы защиты от этой стихии.  Загадочная субстанция была не просто льдом – она оказалась опасным веществом, которое, контактируя со всем живым, проникало в него на молекулярном уровне.  Это напоминало влияние электрического тока на биологический объект.  Только вместо электрического воздействия на живые клетки происходила их мгновенная кристаллизация. 
     Обо всём этом стало понятно из выступления пожилого учёного в одном из специальных выпусков новостей.  Телевизионщики уже не скрывали месторасположение района, где происходят эти ужасные события, и даже прокрутили несколько видеозаписей, в которых показали шокирующие кадры гибели людей от неведомой стихии.  Вероятно для того, чтобы предотвратить попытки неосторожных и любопытных граждан подойти ближе к смертельному веществу и тем самым пополнить список жертв.  На экране появился сюжет о том, как целые группы людей превращались в мертвые белые изваяния, лишь слегка дотронувшись до ледяных сгустков. 
     Мы просидели в квартире до самого вечера – то смотрели телевизор, то припадали к окну.  В течение последних нескольких часов ледяной поток словно замер.  Во всяком случае, он почти не продвинулся вперёд относительно выбранных мною ориентиров, и на расстоянии пятисот метров от нашего дома выглядел гигантской лужей растёкшегося мороженого.  Ещё одной удивительной особенностью этого льда являлось то, что он совершенно не таял. 
     Внезапно цветная картинка телевизора свернулась в маленькую белую точку, быстро растворившуюся в глубине серого экрана.  Стало понятно – дом обесточен.