Дима направился к витринам магазина.  Он чувствовал, как его начинает распирать изнутри странный жар.  Это была человеческая энергия, которой он теперь мог управлять, как хотел.  Но не забудь, шептали голоса в голове.  Уничтожь его!
     Еще не дойдя до входа, он услышал, как что-то направляется к нему.  Это что-то летело неровно, словно устав от груза прожитых лет.  Шершень, подсказали голоса, чьей кровью в свое время питалось это насекомое. 
     Дима улыбнулся. 
     
     Могильщик был занят тем, что пытался оторвать переднюю лапу волка от туловища.  Даже при его силе это было нелегко – мешали сухожилия, которые никак не хотели ему поддаваться.  Он почти уже было закончил свою работу, как вдруг услышал звон разбитого стекла. 
     Сразу же вслед за этим наступила тишина.  Водитель прислушался.  Ничего.  Он попытался прибегнуть к своему, только ему свойственному чувству, но ощутил лишь пустоту.  Насекомые в машине были мертвы.  Посланный им шершень – тоже.  Черт, он был так увлечен изучением товара, что не услышал, как они забили тревогу.  Могильщик ощутил пустоту.  Будто какая-то часть его души, пребывавшая в насекомых, умерла вместе с ними. 
     Из-за угла прохода выглянул Лавочник.  В руках он держал воронье яйцо. 
     - Что случилось? – спросил он. 
     Толстяк покачал головой. 
     - Точно не знаю, - ответил он, - но, кажется, мой попутчик каким-то образом убил всех питомцев и сейчас направляется сюда. 
     - Черт, - и Лавочник скрылся в недрах склада. 
     Водитель проследил за ним взглядом.  Глупо было даже надеяться на какую-то помощь от этого существа.  Все они, торговцы, таковы – как возникает опасность, сразу же прячут голову в песок.  Что ж, он справится с проблемой сам. 
     Или нет?
     Входная дверь слетела с петель.  По пути она своротила пару манекенов, ударилась о книжный шкаф и упала, дымясь.  Могильщик поднял глаза от нее и перевел взгляд на Диму, который стоял в проходе. 
     Что-то случилось с парнем за эти минуты, пока он был на стоянке? Слишком спокойный взгляд, слишком много силы.  Водитель задумался о том, сможет ли одержать победу над неожиданным противником.  Впрочем, одернул он себя, не стоит об этом размышлять сейчас.  Все идет, как должно идти.  И ничего тут не поделаешь. 
     - Итак, - начал он, - ты пришел отомстить за убитую девушку. 
     Дима кивнул. 
     - Ну что ж… - толстяк ухмыльнулся. 
     Он глубоко вдохнул, широко открыв рот.  Выдохнул уже черное облако, которое бесилось и жужжало, разлетаясь по всем закоулкам склада.  Слепни и осы метались, желая только одного – добраться до своей жертвы. 
     Из брюк толстяка, сползая по ботинкам, вывалились десятки пауков.  Двигая мохнатыми ножками, они тоже направились к Диме. 
     Сам толстяк стал меняться.  Глаза его почернели, открывая свою истинную природу.  Рот раздвинулся, выплевывая зубы и обнажая багровые жвалы, сочащиеся слюной и ядом.  Он прыгнул на ближайший шкаф, оттуда – к стене, где висел старинный тесак.  Могильщик схватил его, обернулся – но Димы уже не было на месте. 
     Фасетчатые глаза насекомых подсказали ему, где находится юноша.  Тот завис над потолком, свободно паря в воздухе.  Толстяк не мог поверить своим глазам.  Что происходит? Почему парень не проявлял эту силу раньше, почему она дремала в нем? Ответа не находилось. 
     Воздух вокруг Димы циркулировал.  Сила душ поднимала его, на что тратилось огромное количество энергии.  Юноша знал, что его временная сила дана ненадолго.  Поэтому нужно было закончить дело как можно скорее. 
     Трое пауков, успевших забраться на потолок склада, попытались атаковать Диму, но были отброшены в дальний угол.  Черт возьми, он даже ничего не пытался сделать для этого.  Облако слепней закружилось вокруг юноши, но не могло приблизиться.  Насекомые гибли, один за другим, и черными точками падали на пол и товары.  Запах горелого хитина наполнил помещение. 
     Толстяк отозвал своих питомцев, а потом вдруг направил их в лицо Димы.  Сам он разбежался, подпрыгнул, проявив немалую прыть для существа своей комплекции, заскочил на стеллаж с книгами и набросился на юношу, размахнувшись тесаком.  Он не успел даже моргнуть, как кулак парня с невероятной силой врезался ему в челюсть, ломая жвалы, дробя кость.  Вторая рука вырвала тесак.  Прежде, чем Могильщик успел приземлиться, он был развален наискось одним ударом. 
     Нижняя половина тела, начинавшаяся примерно с середины туловища, упала на гору покрышек.