Здесь был именно тот случай.  Удивительно, что его вообще удалось вытащить с завода. 
     Будь в распоряжении Марны ее медицинский отсек, даже тогда она ничем не смогла бы помочь.  Только женщина, увидевшая мертвым своего любимого, не пожелала смириться с действительностью.  Несколько минут она бледной статуей стояла над телом Закэри.  Потом медленно, словно плавясь под солнечными лучами, осела на колени.  Послышался сдавленный не то стон, не то плач.  Женщина сидела, раскачиваясь из стороны в сторону, и бережно проводила ладонью по лицу старосты. 
     Никто не рискнул ее потревожить.  Боль переполняла каждого.  Люди просто отходили в сторону.  Одни с остервенением хватались за какое-нибудь дело, другие не находили в себе сил даже на слезы. 
     Гракх всего этого не видел.  Он бродил среди обломков и выискивал раненых.  Больше всего он желал найти хоть кого-нибудь из своих вчерашних собутыльников.  Но ни одного зарккана видно не было.  Не сказать, что Гракх так уж сильно нуждался в обществе представителей собственной расы, однако внезапная смерть сразу всех мастеров подкосила и его. 
     Теперь, отдыхая от утомительного копания, он наблюдал за тем, как стоящий неподалеку Хилки запрокинул голову и с блаженной улыбкой следил за чем-то высоко в небе.  Гракх прищурился, посмотрел наверх. 
     Небесная синь – чистая и не по-осеннему высокая, как будто насмехалась над горестями снующих внизу букашек.  Там, в первозданной тишине, свободной от несправедливости, обид и лжи, виднелась крошечная точка.  Она приближалась, увеличивалась в размерах, пока не превратилась в большую птицу. 
     - Собираются, сволочи, - проговорил он. 
     - А? Кто? – послышался голос Кларка. 
     - Падальщики, кто же еще? Вон первый дозорный, чтоб он сдох!
     Птица принялась кружить над заводом, а потом издала короткий пронзительный крик. 
     - Это ж орел, - пожал плечами Кларк.  – “Каменный”. 
     - Да хоть деревянный, - неприязненно буркнул Гракх.  – Мне без разницы.  Все равно жрать прилетел.  Вон сколько мяса-то – на любой вкус.  И хорошо прожаренное, и с кровью…
      - Заткнулся бы ты!
     - А то что? – Гракх выразительно похлопал по лежащему рядом “Плевку”. 
     Кларк стиснул в руках обломок такого же, как у зарккана, профиля.  Его собственный обрез висел на суку одиноко стоящего у самой ямы дерева. 
     - Уроды! – закричал Винсент.  – Совсем с ума сошли! Теперь осталось только добить друг друга!
     Гракх тряхнул головой. 
     - Будь я проклят, – пробубнил он и отодвинул “Плевок” подальше.  А потом и вовсе спрыгнул в яму, где принялся с удвоенной силой вгрызаться в неподатливый грунт. 
     
     * * *
     
     Так сложилось, что люди, осознанно или нет, но потянулись к Марне.  Они подсознательно ассоциировали ее с лидером.  Потеряв старосту и почти всех специалистов, оставшиеся члены общины искали опору.  Искали того, кто сможет сказать – что делать дальше.  И этим человеком стала именно Марна. 
     Она с головой окунулась в работу – непривычную, но идеально отвлекающую от дурных размышлений.  Поначалу было крайне сложно сосредоточиться, решить – с чего начать.  Но постепенно ход мыслей выравнивался, выхватывая лишь самое необходимое.  Марна знала, что Закэри ни за что бы не сдался.  И она, как бы ни было больно, не могла его подвести. 
     Первым делом она собрала вокруг себя всех выживших.  Тех, кто мог самостоятельно стоять на ногах, оказалось чуть больше двадцати человек.  Еще порядка десяти требовалась срочная медицинская помощь – практически невозможная в сложившейся ситуации.  Почти ни у кого не было с собой аптечек.  Люди уходили с завода в спешке, думая лишь о сиюминутном спасении.  Хорошо еще, что Кларк и Винсент захватили ее собственную аптечку. 
     Пять человек она направила на поиски оставшихся раненых.  Троих – копать яму для последующего захоронения погибших.  Пятеро, вооруженные лучше остальных, двинулись к заводу: они должны были обследовать его периметр, оценить разрушения и целесообразность проникновения внутрь.  Двоих, в том числе Дезире, Марна оставила в помощь себе, а остальным досталась самая неприятная работа – стаскивать мертвые тела к готовящейся могиле. 
     Несмотря на столь неравноценные заботы – недовольных выкриков не было.  Возможно - люди были еще сильно подавлены, возможно – понимали, что кому-то это все равно надо делать. 
     Продезинфицировав руки специальными салфетками, сама Марна занялась ранеными.  К несчастью, антисептические бинты кончились уже на третьем, сильно обожженном мужчине.  Надежды на его выздоровление почти не было, однако Марна намеревалась бороться за жизнь каждого. 
     До вечера на ее с Дезире попечение попало еще несколько человек.  И без того тягостное настроение усилилось еще больше.  Несмотря на все старания женщин, шансы на выживание практически у всех стремились к нулю.  Яд многоножек проявил свое коварство.  Его действие не ограничивалось поврежденной частью тела – он проникал глубже, охватывал всю нервную систему и, в конце концов, становился причиной неминуемой остановки сердца и дыхания.  При этом незадолго до смерти частота пульса, до того крайне низкая, резко возрастала, что поначалу вызывало у Марны надежду на лучший исход. 
     Исключением стал Кэр.