Девушка прижалась спиной к стене, бегло осмотрелась.  Она стояла на ровной площадке, размером примерно тридцать на сорок футов.  Вдоль стены тянулся ряд порядком раскрошившихся фальш-колонн.  Они были увиты толстыми черными жгутами, напоминающими вены.  Эти же жгуты виднелись и на стенах – мягких и податливых.  На внешней кромке площадки еще можно было различить остатки балюстрады.  Сейчас она представляла собой жалкое зрелище из нескольких растрескавшихся балясин и полоски резных перил. 
     Но самое главное – Мили была не одинока.  Рядом с телом убитого предводителя, а именно так девушка восприняла воина, стояли еще двое. 
     Вернее сказать, стояла одна – худая, с болезненно-желтой кожей женщина.  Ровно половина ее тела, слабо прикрытого грязными лохмотьями, была покрыта чередой нарывов и гнойников.  Руки с длинными темными ногтями застыли в спутанных редких волосах.  Глаза горели злобой. 
     Вторым противником было подобие огромной кучи гнилого мяса.  Мили сначала и не поняла, что именно это поймало ее, а потом удерживало.  Куча подрагивала, перетекала.  Никаких конечностей или органов чувств. 
     - Как?! – словно выплюнув сгусток яда, спросила женщина. 
     Мили только плечами пожала.  Вступать в диалог не хотелось.  Твари явно были в растерянности, и этим следовало воспользоваться.  Неразрывным кольцом вокруг них поднялись языки белого пламени.  Оно не приносило тепла – холодное, почти прозрачное.  Женщина взвизгнула и бросилась к Мили.  Прыгнув сквозь огонь, она рухнула на пол, забилась в жестоких конвульсиях.  Ее тело обуглилось, стало почти черным.  Куски плоти отваливались и тут же распадались пеплом.  Но бестия не сдалась.  Нашла в себе силы подняться. 
     - Головешка тлеющая, - процедила сквозь зубы Мили и ударила тараном. 
     Тело твари будто взорвалось изнутри.  В стороны разлетелись окровавленные ошметки. 
     Круг огня начал сужаться.  Колышущаяся куча заметно оживилась, забеспокоилась.  Она выпускала длинные щупальца, неуверенно шарила ими у границ пламени, затем отдергивала, втягивала обратно. 
     Мили улыбнулась.  Было удивительно приятно наблюдать за метаниями потусторонней твари.  Такой самоуверенной недавно и такой испуганной теперь. 
     - Это ваш мир? – спросила девушка.  – Позволь навести здесь свои порядки. 
     Ответом ей был глухой стон-мычание.  Словно кому-то в рот засунули кляп.  А потом огонь стал еще яростней. 
     - Сдохни! – прошипела Мили. 
     Круг сомкнулся и исчез.  На его месте осталось лишь дымящееся пятно да несколько распадающихся комков плоти. 
     Чародейка опустилась на пол.  Руки дрожали. 
     “Пятен было около десяти, - размышляла она.  – Тут осталось трое.  Не так уж и плохо.  Их можно уничтожить, и они не могут колдовать.  Главное, не расслабляться.  Кто знает – что еще может предложить этот мир?”
     Теперь на исследование можно было потратить больше времени.  Вверх и вниз вдоль стены вела широкая лестница со сбитыми, но вполне пригодными ступенями.  С противоположной стороны, примерно в полумиле виднелась точно такая же стена.  Сверху - неровный зигзаг низкого неба. 
     - Разлом, - прошептала девушка. 
     Где-то здесь должен был выходить на поверхность поток нечистот.  И хоть смрад стоял страшный, самого потока видно не было.  Мили подошла к краю площадки, осторожно заглянула вниз.  От увиденного закружилась голова.  Девушка никогда не боялась высоты, но открывшаяся под ногами бездна заставила отпрянуть.  Бесконечность было ей имя. 
     Мили отползла от края, подождала, пока уймется вырывающееся из груди сердце. 
     - Что же вы сделали со своим миром? – спросила она в пустоту. 
     Разумеется, ответа не было. 
     Чародейка с презрением посмотрела на ступени.  Ей хватило спирали каменного мешка в Радужных Мостах, и снова бить ноги не было никакого желания.  Совсем скоро она парила над лестницей в прозрачной сфере – точно такой же, какая была в лагере личей.