Очень удивляются первоживущие, которые не могут припомнить, где бы такую силу можно было достать.  Оказывается, каждый охотник в той или иной мере оставлял на ней след! — рассмеялась она. 
     — Они ее не выкачивали, а пили, — обнародовала Анна свой секрет.  — А я не трогала.  Если бы я ее выпила, тоже оставила бы подпись.  Но в меня бы столько и не поместилось! Я поняла, как я смогла! Вернее, Дай догадался.  Во времена охотников не было демонов…
     Мать взглянула на нее с удивлением. 
     — Помнишь, я говорила, что если демону на хранение отдать часть силы, а он отдаст свою, то между нами образуется связь?
     — Помню, — кивнула мать, еще не понимая, к чему она клонит. 
     — Это не просто связь, а подпространственный мешок! — рассмеялась Анна.  — Туда можно сколько угодно влить силы, а от мешка не пребывает и не убывает.  И сила уже не ядовитая, она беззубая.  А потом можно доставать понемногу, — она сказала это так спокойно, будто не готовила этот маленький секрет в подарок.  — Мы с Даем провели эксперимент и пришли к выводу, что Правителей убивала не сила, а мечи.  Они пили ее сразу, и меч попадал внутрь, а надо было пропустить через свой меч.  В мешке она полностью очищается.  После этого ее можно безбоязненно и пить, и есть, и рассматривать, как свою.  Так что каждый Правитель мог бы сделать то же самое.  Выпить да, не каждый, а слить и потом выпить — даже ты! Так что, — решила осторожно намекнуть она о цели своего визита, — если я уйду на ту сторону, мир не рухнет! Он все еще будет летать на аэлранах…
     Мать уставилась на Анну, не мигая.  С минуту таращилась, нахмурив лоб.  А спустя какое-то время изумленно вскинулась, просветлев, оставаясь в таком положении еще долго.  После встала, озадаченно развела руками. 
     — Век живу, век учусь! Это же так просто! — хохотнула она, стала серьезной, подумала о чем-то еще и снова рассмеялась.  И совершенно забыв об Анне, направилась к двери, вспомнив о ней только на пороге. 
     — Я помню… ты никогда не умела понять, как мне тяжело… Да, — мать утвердительно покачала головой.  — Да! Потому что здесь, — она постучала себя ладонью по солнечному сплетению, — здесь у тебя легко! Совершенно неприемлемый ход мыслей для Правителя! Вы с Каффой никогда не станете взрослыми, — она покачала головой, на сей раз отрицательно и осуждающе. 
     И вышла, оставив Анну в своих покоях одну, не закрыв за собой дверь. 
     — Ари! Демушка! — услышала Анна.  — Мы отправляемся на Белый Дол!
     Она вышла следом, но ни матери, ни ее демона в гостиной уже не было.  Постояла у портала посреди гостиной, который еще не закрылся, раздумывая, что за Белый Дол, и с какой стати мать умчалась куда-то, не сказав ни слова и не дослушав ее до конца.  О главном она сообщить так и не успела.  И рассудила, что когда ни ее, ни Зарта не будет, она так и так узнает.  Жаль, что она не поделилась с нею еще одним своим секретом о том, что горемыка Бесхор беднее церковной крысы — ей бы эта новость понравилась!
     
     Номер на крейсере, который им выделили на ближайшие несколько месяцев, оказалась в стиле «Правитель всех империй сразу». 
     — Ни фига себе, каютка! — присвистнула Анна, уставившись в купол своей гостиной. 
     Высота не меньше трехъярусной палубы с зависшей в вышине звездой-светильником.  Здесь был даже под красное дерево камин, увитый каменным плющом, и золотая корзина с поленьями.  Понятно, что горели они долго и не сгорали, весело потрескивая, когда светильник становился луной, а купол загорался звездами.  Анна ступила на зеленый ковер, и ступня ее утонула, будто в мягкой шелковистой траве.  И стоило подумать, что в туфлях на шпильке обязательно зацепилась бы, как трава обратилась в морскую гладь, с кораллами под нею. 
     «Трава лучше!», вернула она назад мягкий ковер, снимая кроссовки и носки, подбегая к иллюминату в виде окна во всю стену, за которым проплывала голубая Инира, планета-столица империи Зарт. 
     — Нас посчитали за Правителей, — порадовался Дай, посочувствовав себе: — Да-а, к хорошему Правителю попала Зарочка, доча моя, на все готовое!
     — Дома меня так не баловали… — пожалела Анна. 
     Она заглянула в покои с огромной кроватью с матрасом из губки макши, которая приятно массировала тело, принимая именно ту форму, в какой должен спать человек, и навевала приятный сон на заказанное время. 
     Губка, опять же, произрастала лишь в империи Каффа — вид неизвестный, отряд не выясненный, мудила не задал ей даже генетические параметры, как спорам, которые использовал для производства защитных браслетов.  И как бы губку не пытались разводить у себя, пока это никому не удалось.  Стоил такой матрас огромных денег, и приносила неведомая живность империи доходов не меньше, чем крейсеры и торговые пути.  Не для простых смертных.  Но своих Каффа не обижал, и поговаривали, что в его империи никогда не мучились позвоночником. 
     — Дома мы бегом, а здесь созерцаем, — стараясь казаться безразличным, произнес Дай, развертывая себя над ее головой. 
     И застонал от удовольствия, когда тоненькие лучи-иглы неизвестного излучения подлечили его настроение. 
     — Это что было?! — обалдел он, падая на пол, как куль с мукой. 
     — Радость моя, мы с тобой отстали от жизни! — поучительно покачала головой Анна, открывая еще одну дверь — и тут же захлопнула ее, молча уставившись на Дая округлившимися глазами. 
     — Что там? — заинтересовался демон, пролетев над полом. 
     И тоже замер, разглядывая приятную лагуну с голубым водопадом, белый песок и пальмы, и два шезлонга с наброшенными на спинку махровыми полотенцами. 
     — Это что, мы в море будем подмываться?! — испытующе глянув на нее, удивился демон и снова открыл дверь, издав протяжное «О-о-о!»
     Анна заглянула внутрь, не поверив. 
     Теперь это была обычная… вернее, опять же в стиле «А-ля Правитель!» ванная, с унитазом «Боги и на толчке думу думают!» За окном щебетали птицы, и развевались от легкого ветерка тюлевые занавески, отражаясь в зеркалах, на полу лежал махровый коврик-полотенце, и ванна-джакузи, наполненная голубой водой, от которой поднимался пар, с рассыпанными лепестками марикуса, и журнальный столик на гнутых золотых ножках со стопкой журналов, тонкий аромат…
     — Хм, под настроение… — с удивлением разглядывая преобразовавшуюся ванную, произнес Дай, умирая от жалости, что лагуну умыкнули. 
     — Я разберусь! — пообещала Анна, почистив зубы, умывшись и переодеваясь в розовый махровый халат, который висел на вешалке рядом с полотенцами, и мягкие тапочки в цвет халату. 
     — Маг-недоучка! — крикнул ей Дай из ванной комнаты, когда она оставила его.  — Когда мы хотя бы веники припасем, которые сами по спине охаживают?!
     Анна постояла минуту, размышляя, к чему бы прозвучал неуместный вопрос, заглянула в ванную еще раз и обомлела.  Дай, ни жив, ни мертв, горел в каменке-домне, разогретой до пяти тысяч градусов, и готовился на пару, который вырывался из раскаленных камней.  И при этом ничего нигде не горело.  Температура за пределами каменки была чуть выше обычной. 
     — Это… здоровый образ жизни! — переваливаясь на другую сторону, проворчал Дай, обнимая камни и прижимаясь к ним крепче.  — Я не удивлюсь, если в реакторе крейсера маленький камушек с Черной Дыры, пространство на крейсере необыкновенно плотное! Мы как-нибудь подумаем на досуге, откуда у крейсера такая умная голова…
     — Теперь я понимаю, почему крейсеры Каффы так популярны…
     — Бог любит меня! Бог любит меня! — застонал Дай, когда темно синие лучи прошли сквозь него, а после, когда молот силовой наковальни с черным полем прибил его к камням, в блаженстве завопил: — Я тоже люблю тебя, Бог!
     — … он сует туда мечту демона, и только потом обращается к Правителю! — закончила Анна начатую мысль, отправляясь опробовать губку макши, заказав по дороге свежевыжатый газированный сок. 
     
     ГЛАВА 11
     Прошло больше двух месяцев, а Анне время показалось вечностью…
     Ее откровенно игнорировали, называя не иначе, как «Ваша гостья», в то время как к Даю обращались не иначе, как к Господину и Правителю.  И, спустя неделю, когда она обращалась к прислуге, обслуживающей номер, ни с того ни с сего стали вдруг непременно интересоваться, кто она.  А было и такое, что она вдруг обнаруживала подмену, когда какой-нибудь демон сидел рядом и вздыхал, соглашаясь и поддакивая, как Дай, тогда как ее демона носило, черт знает где. 
     Демона неравенство нисколько не смущало.  Хуже, под разными предлогами Дай уходил от разговора, обращаясь с нею не лучше тех демонов, которых поселил у них в номере.  Сначала он бормотал что-то про то, что у демонов на Черных Дырах не так много радостей, и что ребятам надо расслабиться, ибо замкнутое пространство, а после и вовсе стал махать щупальцем в ответ, исчезая.  Возможно, он не хотел упасть в грязь лицом, но Анна никогда не делала попытки поставить себя над ним, и вела себя как друг, с таким же уважением принимая его друзей. 
     Наверное, она прокляла все на свете, пожалев, что согласилась присоединиться к Зарту.