И был его гнев.  И была моя боль.  И был мой день рождения.  Казалось, будет взрыв - я исчезну, разлечусь в разные стороны, и маленькие брызги меня затеряются в разных уголках нашей квартиры, испугавшись его крика. 
     - Ты не слушаешь меня!
     Зато чувствовала… Чувствовала как Костин гнев взмывает к потолку, а затем лавиной падает на меня, нанося удар за ударом, залп за залпом, заставляя мои мысли прятаться за разноцветными полосками на стене.  Одна. .  Две. .  Три. .  Красная, желтая, серая, снова красная.  Кто выбирал эти жуткие обои? Я или Костя? Четыре, Пять.  Нет, все-таки не я, у меня не так плохо со вкусом.  Шесть, Семь.  И снова извержение его жгучей ярости.  Ярости заразной как чума, неизлечимой как чума, смертельной как чума. 
      Смертельной… как чума? Неизлечимой… как чума?. . . Бред. 
     Что-то знакомое теперь было в Косте, я отвлеклась от бесполезных полосок и посмотрела на него.  Да, что-то знакомое, что-то из прошлого, что-то очень плохое.  Теперь Костя выплевывал свою ярость маленькими прицельными порциями мне в лицо.  Он был как безумный, был как… Как мои родители! Он не услышал, что жалобно заскулил телефон.  Я потянулась к трубке. 
     - Не смей сейчас никому звонить. 
     - Это нам звонят, - это мой голос? Спокойный, уравновешенный и нездешний.  Я повернулась к Косте спиной и сняла трубку.  А он, кажется, выбежал из комнаты? Да, я совершенно точно слышала, что так и было, ведь хлопнула дверь, и потом в прихожей звякнули ключи.  Я точно это слышала.  Слышала, как он уходил.  Кажется, слышала? А в телефонной трубке меня ждал тревожно- детский голосок:
     
     - Привет.  С днем рождения. 
     - …Ли?– в памяти прорисовался давно забытый образ десятилетней девочки.  Две тоненькие белокурые косички, летящие вслед качелям вверх-вниз худые, обшкрябанные коленки.  Тревожный шепот среди ночи – «Вета, мне страшно.  Энгрики вернулись».  И дальше провал – никаких воспоминаний.  Плотный белый смог.  И теперь сквозь него старался пробиться ее голос в телефонной трубке.  Голос, все повторяющий и повторяющий:
     - Ты забыла меня, оставила меня, уехала без меня.  Забыла родителей и меня, оставила родителей и меня.  Почему? Ты забыла меня, оставила меня, уехала без меня.  Ты забыла родителей и меня, оставила родителей и меня.  Почему? Ты забыла меня… - казалось, этому не будет конца.  А я просто молчала.  Молчала и слушала, отчаянно пытаясь вспомнить.  Растворяясь в ее словах, знакомом и родном голосе, я ничего не могла ответить.  А потом Ли сказала:
     - Тебе нельзя было забывать.  С днем рождения, Вета. 
     И в трубке раздались короткие гудки. 
     
     В коридоре щелкнул замок, открылась и закрылась дверь, а через пару минут в комнату зашел Костя.  Он больше не был вулканом гнева, он даже не искрил злостью. 
     - Ты в порядке? – спросил он меня, усаживаясь рядом на диван. 
     - Вполне, - ответила я. 
     - Просто ты вся зеленая, - констатировал он. 
     - Уху, - пробормотала я.  Костя слегка потрепал меня по волосам.  Предложил сделать мне чай.  Или кофе.  Или сгонять за соком. 
     - Не, не надо ничего, - помотала головой я и посмотрела на него.  Мне показалось или что-то небольшое… размером с мой кулак, небольшое и лохматое вылезло из-за Костиного плеча и побежало по нему вниз, к ногам? Промелькнуло и исчезло.  Что это? Существо было вполне себе ясно видно.  И хуже всего, что оно мне было откуда-то знакомо.  Также хорошо как собака и кошка.  Как домашнее животное.  Или голос Ли. 
     - Ты не розовеешь, - заметил Костя, - ты продолжаешь зеленеть.