.  Она же не бутылка с чем-то спиртным… Зачем тогда ему вмешиваться?. .  За это ведь не нальют стакан водки…
     Отцу девушки было наплевать на судьбу своего ребёнка, и тогда мать решила, что дело в шляпе.  Дочке деваться некуда, и она не посмеет ослушаться… Однако женщина ошиблась – девушка действительно собрала вещи, полная намерений уйти из дома. 
     – Не передумала? – спросила девушка, уже стоя на пороге с сумками в руках. 
     – Нет! – твёрдо ответила её мать. 
     Тогда девушка, не произнеся больше ни единого слова, переступила порог своего бывшего дома.  Переступила с тем, чтобы никогда не вернуться обратно…
     Моя мать ушла жить к моему отцу.  Папа был не против новой соседки [так же, как и его родители…] и принял её тепло и радушно.  Его дом очень быстро стал девушке родным. 
     Мои родители прожили вместе три с половиной года.  За это время отец накопил денег и купил собственный дом.  Он вместе с гражданской женой съехал от своих родителей, но общения с ними не прекратил, однако о гене маньяка, передавшегося ему от матери, так и не узнал.  Просто таймер внутри неё был установлен на долгий срок, а в ситуацию, провоцирующую преждевременный взрыв, моя бабушка не попала…
     Мои родители прожили вместе три с половиной года.  По истечении этого времени моя мать подошла к своему гражданскому мужу и сказала:
     – Я беременна… Скоро мы с тобой станем родителями…
     Сама девушка была безумно счастлива и рассчитывала увидеть на лице суженного такую же реакцию, но нет… То есть, отец сделал вид, что очень обрадовался, но не счастье увидела девушка в его глазах.  Неподдельный, неописуемый ужас. 
     Парень ещё не был готов к такой ответственности – стать отцом, но принципы, которые привила ей мать, не позволили девушке сделать аборт.  Тогда она подумала: «Не умеет трахаться без последствий – пусть привыкает…» И решила рожать. 
     Если бы мой отец не был бомбой с часовым механизмом, ничего страшного, наверное, и не случилось бы.  Он бы немного попсиховал, понервничал, но в итоге смирился бы.  Но он был ею, а в таких людях, как мы, взрыв может спровоцировать любое потрясение.  Это не обязательно должна быть какая-нибудь жестокая кровавая сцена, как случилось у меня.  Даже фраза я беременна… скоро мы с тобой станем родителям… вполне может стать потрясением, провоцирующим преждевременный взрыв. 
     И она стала этим потрясением…
     2. 
     Мать сообщила отцу эту фразу, испугавшую его до мозга костей, и поведение суженного резко изменилось.  Уже со следующего вечера он начал проводить на работе гораздо больше времени, чем обычно. 
     Поначалу мать думала, что он завёл роман со своей секретаршей, но нет – когда парень возвращался домой, от него не пахло духами или чем-то подобным.  Девушка улавливала какой-то другой аромат.  Странный, тяжёлый…
     запах смерти…
     Но что это, она никак не могла понять. 
     Помимо долгих задержек на работе в поведении отца изменилось ещё кое-что.  Через пару дней после, как показалось девушке, счастливой фразы её гражданский муж начал очень много времени проводить в подвале.  В подвале, на который повесил замок…
     Раньше между ними не было никаких секретов.  По крайней мере, так явно бросавшихся в глаза.  Теперь же такой секрет появился.  Подвал… Его дверь, скрывавшая тайну, которой отец не хотел делиться даже со своей любимой…
     Мать прекрасно видела это всё, но ничего не спрашивала.  Её останавливал страх… Да, она боялась, ведь в глазах отца, когда он узнал о беременности, вспыхнул яркий огонёк необъяснимой, безудержной злобы.  От того благородства, от той обходительности, которые покорили девушку во время начала их отношений, не осталось и следа.  Их полностью поглотила неистовая злоба.  И мать боялась, что, если она начнёт что-то спрашивать, её возлюбленный поднимет на неё руку.  Впервые за всё время их отношений…
     Несколько раз девушка собиралась уйти, но так и не смогла это сделать.  Отчасти потому, что ей некуда было идти, но главную роль играла нехватка мужества…
     Какое мужество нужно для того, чтобы разрушить отношения? Отношения, которые с такой заботой и любовью выстраивались на протяжении почти что четырёх лет… Какое мужество нужно для того, чтобы собрать вещи и уйти от человека, который с таким радушием, с такой любовью принял тебя в свою семью? От человека, с которым ты прожил под одной крышей больше трёх лет… От человека, ребёнка которого ты носишь в своём животе… Ответ: огромное.  Колоссальное.  У девушки не было такого мужества, и ей приходилось смиряться. 
     Однако очень скоро – буквально через три с половиной месяца… – ей понадобилось это мужество, и девушка нашла его в себе. 
     Моя мать безумно любила своего гражданского мужа.  Она была готова простить ему всё.  Абсолютно всё.  Даже измену… Даже, пожалуй, убийство [в единственном числе, не во множественном…]… Однако, когда она узнала тайну, которую скрывала дверь подвала, девушка поборола себя и нашла силы позвонить в милицию.  Позвонить и сообщить, что её сожитель – кровавый маньяк. . . 
     Три с половиной месяца мой отец запирал дверь подвала и забирал ключ с собой, но вот однажды он совершенно случайно оставил последний на журнальном столике.  Мать, распираемая любопытством, что же прячет в подвале её любимый
     может, какой-нибудь сюрприз, который он готовит ко дню рождения своего сына…
     решила не упускать такую возможность. 
     Дрожащими от возбуждения пальцами она взяла ключ.  Подошла к двери, запертой вот уже три с половиной месяца.  Вставила ключ в замок [её пальцы так дрожали, что она попала только лишь с четвёртого раза…].  Повернула…
     Замок щёлкнул как будто с какой-то злой усмешкой.  Усмешкой, предупреждающей: лучше не делай этого… то, что ты там увидишь, очень тебе не понравится… То же самое девушке говорил и её внутренний голос. 
     Моя мать всегда прислушивалась к своему внутреннему голосу.  Как правило, последний никогда её не подводил, не обманывал.  Девушка всегда слушала свой внутренний голос, но теперь любопытство девушки одержало верх, и она, повернув ручку, распахнула дверь. 
     Дверь открылась, и в нос девушке ударил умопомрачительный запах – зловоние смерти вперемежку со смрадом гниющей плоти.  Картина, представшая перед глазами моей матери, повергла её в немой ужас. 
     Этот шок продлился несколько долгих минут, по истечении которых девушка, сломя голову, бежала к телефону. 
     Она уже стояла возле журнального столика с телефонной трубкой в руках.  Дрожащие пальцы набирали номер 02, а перед глазами всё ещё витала страшная картина, скрываемая ранее запертой дверью подвала. 
     ***
     Слева от входа в подвал мать увидела старинную модель микроволновой печи.  Дверца последней слегка приоткрылась, и из нутра источался умопомрачительный запах.  Запах, который привлекал целый рой мух.