Разыскивал ректора (помогла мне в конце концов его секретарь, а то ишь чего удумал), сдавал документы, принимал документы, ну и прочее в этом духе.  Скажу лишь, что прошло всё гладко и вот я, провожаемый одни из третьекурсников, шёл к общежитию.  Моё несчастное сердце колотилось так, что парень, казалось, сейчас услышит стук, и непременно начнет, смесятся. 
      Я устал, хотелось есть, но впереди, размышлял я тогда, ещё очень много дел.  Наверное, из-за разницы часовых поясов, но чувствовал я себя неважно и думал, что надо перевести время на часах.  Я спросил время у парня. 
     - Пятнадцать минут десятого - помню, отозвался тот. 
     - Спасибо. 
      Вёл себя мой провожатый как-то, как мне тогда казалось, странно, и я опаской на него косился (уж не знаю, чего ожидал), потому что вспомнил-таки, где я.  А я в Амстердаме, столице свободы и, в том числе, самых свободных нравов.  Университет находился почти за городом (и сам он представлял собой мини-город), и что бы добраться до него я проехал в такси через всю голландскую столицу.  Красота, загорающиеся огни, низкое, тёмно-серое небо к вечеру и влюблённые парочки на лавочках, не все из которых, к вящему моему ужасу, состояли из мужчины и женщины.  Видел я и развязно одетых, броских девиц известно какого поведения, которое в Амстердаме разрешено, а у водителя в бардачке был пакетик набитый уж точно не зеленым чаем. 
      Что ж, любезный мой Денни, добро пожаловать в столицу свобод и самую свободную из столиц!
      Но вернёмся в университетский коридор, где, 27 августа вечером, я опасливо косился на идущего впереди парня, только что сказавшего мне сколько времени. 
     - Вот твоя комната - он остановился у одной из дверей - У тебя есть сосед, один, со второго курса психфака. 
     - Спасибо. 
     - Не за что - он протянул руку, а я, распалённый предыдущими своими мыслями, прежде чем пожать замялся.  Хватка оказалась крепкой и это (не факт, конечно) успокоило неизвестно откуда взявшиеся подозрения. 
      За дверью не обнаружилось адовой бездны или орды вампиров-гомосексуалистов, но уютная кухонька и две комнаты, каждая на два человека, вправо и влево. 
     - Привет - улыбнулся сидящий за столом.  Это был полноватый парень за двадцать с коричневыми волосами полубокс, в белой футболке с потешной жёлтой рожицей на груди и потёртых синих трико. 
     - П-привет - я сел на указанный стул. 
     - Да ты расслабься.  Это ж теперь - он улыбнулся - как будто бы твой дом, - он встал и пошёл к холодильнику.  - Привыкнешь ещё, пива?
     - Не отказался бы. 
     - А восемнадцать есть? У нас тут с этим сам понимаешь. 
     - Есть - вздохнул я и поставил сумку у ножки стола. 
     Парень закрыл холодильник и поставил передо мной на стол бутылку светлого пива. 
     - Даниель - я протянул руку. 
     - Илья. 
     - Ты русский?
     - Да, а ты?
     - Ну, почти… Что ж - я открыл пиво - Будем знакомы. 
     - Давай - и мы легонько чокнулись горлышками бутылок. 
      Прежде чем продолжить свой рассказ, загодя представлю вам несколько человек.  Ну, первый, конечно, Илья.  Без него я б, наверное, просто повесился.  Умный и проницательный, он был улыбчивым и добрым, а половину из того, что человек собирался сказать, второкурсник психфака знал до того, как человек собирался-таки.  Сероглазый парень из Санкт-Петербурга был на диво невозмутим даже в самых кричащих ситуациях. 
      Ещё была Кристина.  Отец у неё был голландец, а мать англичанка, и выросла девушка здесь, в Амстердаме, а более раскомплексованного человека я не видел никогда в своей жизни.  Не сказать что бы очень красивая, с разными глазами - один синий, другой серый - чёрными волосами, и чуть длинноватым носом, она была из тех, кто невероятным образом располагает к себе с первого мига знакомства. 
      Был, с чудовищным своим акцентом, американец Пит, уж до чего словоохотлив и весел, он, голубоглазый блондин, он всё-таки оставался душой именно нашей компании, предпочитая нас гламурным рядам одинаковых Кенов и одинаковых же Барби. 
      И, естественно, наша местная достопримечательность - Слим.  Имени его, на диво, я не услышал за всё это время (хотя учителя и ректор должны были, вам не кажется!?), а после знакомства с ним понял, что очень зря предвзято относился к половым меньшинствам, хотя бы в его лице.  Он был геем, и я (вернёмся к вящему ужасу), даже видел несколько раз его парня, но отменным малым, - умным, юрким, подвижным - старостой группы (не моей, а параллельной, потому что иначе имени его не узнать было невозможно) и почётным членом какого-то элитного студенческого клуба.  Высокий и стройный, с подведёнными на восточный манер глазами и всегда чисто выбритым лицом.  Он красил волосы и тогда они представляли собой нечто пепельно-серое, что, в сочетании с тёмными глазами, смотрелось странно. 
     
     2. 
     
      Но пятёрка эта собралась далеко не сразу, а так как повествование это именно о нас, подведу читателя к созданию этого альянса. 
     Несколько месяцев я прилежно учился, посещал выбранные занятия, педантично выполнял домашнюю работу и даже записался в несколько клубов по интересам. 
      Но Амстердам понемногу брал своё.  Мы с Ильёй ездили по барам, где он знакомил меня с нужными людьми, по ночным клубам и прочим злачным местам.  На учёбу, с каждым днём, у меня оставалось всё меньше и меньше времени (хоть я понимал, что уплачены огромные деньги), а родителям я писал что всё, мол, хорошо и распрекрасно, тружусь буквально в поте лица. 
      Не знаю точно в какой момент, но проснувшись однажды утром после бурной ночи (где бурной от слова «бурбон», в том числе между пивом и ещё чем-то), я понял, что сегодня не пойду на занятия.  Мы гуляли и гуляли, а когда я устроился на работу - помощником в фотосалон - а потом через Слима узнал кому, как и сколько, жизнь вообще потекла, как по маслу. 
     Кристина (можно просто Крис) подселилась к нам к концу первого семестра, в компании с какой-то недружелюбно настроенной толстушкой, и заняли они как раз вторую комнату. 
     - Доброго времени суток - девушка вышла из комнаты на следующее утро, где-то через полчаса после того, как её подружка ушла на лекции.  - Как дела? - и убрала со лба непокорную прядь красивых блестящих волос. 
     - Мучительно прекрасно - отозвался Илья, облокотившись на стуле о стену, и так раскрепощено он себя вёл, что я, словно бы в противоречие, засмущался. 
     Кухню заливал мягкий такой солнечный свет.  И тишина.  Только гудение в голове. 
     - Присоединюсь феерии? - ухмыльнулась девушка. 
     - Милости просим.  Илья. 
     - Русский?
     - Не пойму, почему всех это так удивляет?
     - Я была однажды в Москве. 
     - Поздравляю от всей России.  Это - он указал в мою сторону бутылкой похмельного пива.  - Дэн, не для друзей можно просто Даниель. 
     Я по-дурацки, молча, помахал рукой. 
     - Разговорчивый какой…
     - Аж заслушаешься, - хмыкнул Илья - а вас, милая леди, как можно?
     - А по всякому - я от этой беседы, выпал, что называется, в осадок.