Она плакала.  Серёжа всё ещё не вернулся домой.  В голове у меня запульсировало.  Я, стараясь сохранять спокойный тон, хотя хотелось кричать, я отвечал, что Сережу сегодня не видел, и где он может, сей час находится, не представляю.  Серёжина мама, не преставая всхлипывать, положила трубку.  Я понимал её состояние.  Но моё было не лучше.  Сбывались самые худшие предчувствия! Стараясь не обнаружить своего страха перед отцом, я, сдерживая рвущуюся наружу панику, вернулся в свою комнату и лёг в постель.  Но спать я больше уже не мог.  Я ворочался весь остаток ночи, рисуя в воображении картины одна другой страшнее, и едва дождался утра. 
     
     
     
     В этот день мне следовало идти в школу на консультацию.  Правда, об учёбе и думать то не хотелось.  Выпускные экзамены, школа, предстоящее поступление в институт – всё это уже не казалось таким уж важным.  Гораздо важнее было знать, где, черт побери, Сергей, все ли в порядке с Андрюхой, и что будет дальше… со мной.  Первым делом я позвонил к Сергею домой, надеясь, что всё обойдётся, и он будет дома, довольный проведённой с красавицей ночью.  Но на противоположном конце линии трубку никто не брал.  Я снова и снова набирал номер, кусая губы от нетерпения, но ответом мне по прежнему были длинные гудки.  Тогда я, впадая в отчаяние, взялся звонить Андрею.  Но там, слава Богу, было всё в порядке.  Его мать сообщила, что этот чудак (правда она выразилась покрепче) пришёл под утро, весьма нетрезвый и сей час валяется в кровати – отсыпается.  Я немного перевёл дух – всё-таки оставался шанс, что и Сергей так же загулял и скоро найдётся, во всяком случае, раз с Андрюхой всё в порядке, то значит всё не так необратимо и обречённо, как мне показалось, всё еще может оказаться просто странным стечением обстоятельств, и я забуду вскоре всё, как дурной сон.  Хотелось в это верить.  Я немного успокоился, и начал собираться в школу. 
     
     
     
     Завтракал я вместе с отцом.  Он по обыкновению включил телевизор и смотрел утренние городские новости.  Я меланхолично пережёвывал яичницу с колбасой, равнодушно наблюдая за экраном.  Вдруг кусок колбасы застрял в голе.  Я поперхнулся и закашлялся.  По телевизору передавали криминальную хронику.  Сей час, как раз, шла рубрика "Срочно". 
     
     
     
     - Сегодня ночью, – равнодушно и деловито вещал голос диктора.  – В городском парке был найден обезображенный труп неизвестного юноши.  Предположительно, убийство произошло около полуночи.  Ведётся расследование.  Отдел внутренних дел обращается к жителям города с просьбой помочь следствию.  Убедительная просьба: все кто знает или видел вчера молодого человека, чью фотографию вы видите на своих экранах, сообщить об этом по телефонам …
     
     
     
     Я с ужасом разглядывал фотографию Сергея.  Смерть настолько его изменила, что я едва узнавал его.  Глаза его были закрыты, на измученном, искажённом предсмертными страданиями лице не было ни кровинки, оно было невероятно бледным, до синевы.  Даже его веснушки будто исчезли.  Рот был приоткрыт, на губах и даже зубах были видны следы крови, видимо, прежде чем фотографировать труп, кровь с лица смыли, но небрежно.  На экране фотография убитого Сергея уже сменилась изображением самодовольной физиономии какого-то милицейского чина.  Он докладывал подробности. 
     
     
     
     - Убийство было совершено с особой жестокостью и цинизмом.  Убийца вырезал из тела пострадавшего сердце.  В связи с происшедшим, отдел внутренних дел города обращается к гражданам с просьбой проявлять бдительность и осторожность, воздержаться от посещения парковых зон в ночное время, не оставлять детей без присмотра.  Органы внутренних дел приложат все усилия для того, что бы это ужасное преступление было раскрыто, а преступник понёс заслуженное наказание. 
     
     
     
     Это была катастрофа! Все сомнения относительно реальности произошедших вчера событий отпали.  Более убедительного доказательства придумать было трудно. 
     
     
     
     Я сидел застыв, как громом поражённый, невидящим взглядом уставившись в экран.  До отца тоже, наконец, начала доходить суть происходящего. 
     
     
     
     - Слушай, - обратился он ко мне.  - А это не твоего ли приятеля показывали там по телевизору? Как его там, Сергея, что ли? – И внимательно вглядевшись в моё застывшее лицо, сам же и ответил.  - Похоже, что его. 
     
     
     
     Он обнял меня за плечи. 
     
     
     
     - Крепись, сын! Я знаю – он был твоим другом, но надо уметь держать удар! Не раскисай! А то я гляжу, что ты совсем уж бледным стал. 
     
     
     
     Отец хотел добавить что-то ещё, но я высвободился из его объятий, не став дослушивать его, и сказал, что мне надо срочно позвонить. 
     
     
     
     - Конечно, конечно! Я всё понимаю! – Отец проводил меня сочувствующим взглядом. 
     
     
     
     "Да ничего ты не понимаешь!" – Раздраженно подумал я, подходя к телефону.  Отец видимо думал, что я так сильно переживал только из-за гибели друга, он и подумать не мог, что беспокоюсь то я в основном о себе.  Страх за собственную судьбу почти полностью вытеснил потрясение, вызванное гибелью Сережи.  Правда, сейчас, набирая номер телефона Андрея, я беспокоился именно о нём.  То, что написанное нами в шуточных объявлениях сбывается, я уже не сомневался, доказательств этому было более чем достаточно, так что думать надо было уже не о том, реально или нереально происходящее, а о том, как попытаться помочь избежать смерти моему другу.  Минут пять никто не брал трубку.  Видимо мать Андрея уже ушла на работу.  Но, наконец, когда моё терпение было уже на исходе, и я собирался, бросив всё бежать к Андрею домой, длинные гудки прекратились, и в трубке послышался сонный голос Андрея. 
     
     
     
     - Алло, я слушаю. 
     
     
     
     - Андрей! С тобой всё в порядке?!
     
     
     
     - Да… А кто это?
     
     
     
     - Андрей, это Слава.  Слушай внимательно! Сиди дома, никуда не выходи, никому не открывай! Я сей час приду к тебе. 
     
     
     
     - Гм… Тебе тоже не открывать?
     
     
     
     - Андрей, постарайся быть серьёзным! Случилось страшное! Про объявление помнишь? Так вот, Сергей погиб! Ему вырвали сердце! Только что об этом передавали по городскому телевидению.  Всё сбывается, Андрей, всё сбывается!
     
     
     
     - Постой, постой, не торопись! Что-то я ничего не понимаю! – Андреи тяжело вздохнул.