Маленькие, одноэтажные, рубленные из бревен и вросшие в землю, доживая последние годы своей земной жизни.  Встречались и двух этажные, большие, напоминавшие баржи, несуразно сложенные из бруса.  Они одиноко стояли вдоль улицы, пялясь на дорогу своими пустыми оконными проемами.  Одноэтажные домики были обнесены сгнившими местами до основания изгородями, утонувшими в густой траве.  Здесь, на краю города, природа, похоже, начинала отвоевывать отобранные у нее прежде клочки территории.  Я прошел еще сто метров, но картина не изменилась.  Все то же пожирание природой умирающей человеческой цивилизации.  Заброшенные дома, за которыми простирались естественные поля и больше ничего.  Была половина девятого.  Обычно в это время люди уже должны были проснуться и приступить к своим обыденными занятиям.  Кто-то должен был идти на работу, кто-то в школу, но, судя по всему, шел в это время куда-то только я. 
     
      Впереди показался поворот, и во мне затеплилась надежда, что за ним я увижу нечто другое, чем-то, что предстало моему взору до этого.  Я ускорил шаг.  Мои ожидания оказались верными.  На смену заброшенными жилым домам пришла заброшенная ферма, за которой простиралось поле, упирающееся в кромку леса.  Здесь не было даже дороги, по которой должны были подъезжать автобусы.  Только высокая сорная трава.  Странно.  Вокзал-то здесь был! Я потоптался на месте, оглядываясь, и, не увидев ничего нового, развернулся и зашагал обратно. 
     
      1. 4
     
      Вокзал встретил меня своей одинокой заброшенностью.  Я прошел внутрь.  На кассе по-прежнему висела табличка «Пересменок».  Отодвинув ее в сторону, я заглянул в маленькое полукруглое окошко.  Стол, стул, потрепанный диван и ничего больше. 
     
      - Там никого нет! – Услышал я голос позади себя. 
     
      Обернувшись, я заметил Зою.  Она сидела на одной из скамеек, вульгарно закинув ногу на ногу, причем, абсолютно не беспокоясь о задравшейся чуть ли не до пояса юбки. 
     
      - Я не заметил, как вы вошли.  – Буркнул я, направляясь к ней. 
     
      Она не ответила.  Зажатая в ее зубах белая сигарета создавала несимпатичный контраст с ее начинавшими желтеть ровными зубами.  Проследив мой взгляд, Зоя пренебрежительно скривилась. 
     
      - Тебе это же грозит.  – Произнесла она, делая затяжку. 
      - Грозит что?
      - Отсутствие гигиены.  – Зоя провела рукой по своей давно не бритой ноге.  Я послушно посмотрел на короткие темные волосы, начинавшие густым покровом скрывать загорелую кожу.  – Да, станка у меня тоже нет.  – Она криво улыбнулась. 
     
      Я молча сел на скамейку напротив нее. 
     
      - Странное место.  – Продолжала Зоя, печально взглянув на свою сигарету.  – Моя последняя! Здесь даже нигде нельзя купить прокладки! Гм! Но, слава богу, мне этого не грозит. 
     
      Она вдруг неожиданно замолчала, погружаясь в свои собственные, закрытые для меня мысли.  Желая наладить разговор, я снисходительно улыбнулся. 
     
      - И на каком ты месяце? – Спросил я Зою. 
      - Вроде, на третьем.  – Она улыбнулась мне в ответ весьма беззаботной улыбкой. 
      - И от кого?
     
      Веселый взгляд Зои стал неожиданно пренебрежительным. 
     
      - Не от тебя, это точно. 
      - Да нет, это я понял.  – Я продолжал снисходительно улыбаться.  – Просто хотел спросить, знает ли отец?
     
      Она пожала плечами, отвернулась и пренебрежительно фыркнула.  Я промолчал, решив, что это не лучшая тема для разговора. 
     
      - Я не знаю, кто отец.  – Задумчиво произнесла Зоя, разглядывая пустоту перед собой. 
     
      Я продолжал молчать, придерживаясь принятого решения не продолжать эту тему.  Зоя встретилась со мной взглядом и, верно истолковав мою точку зрения, обиженно замолчала.  Так мы и сидели в тишине.  Одну минуту, две, три. 
     
      - Я никому не говорила об этом раньше.  – Произнесла Зоя, выложив результат своего умственного процесса за период непродолжительной паузы в разговоре. 
     
      Я пожал плечами. 
     
      - Ты не многословен.  – В ее голосе сквозили неприкрытые нотки разочарования. 
      - Просто в разговоре нет смысла.  – Поспешил я оправдаться. 
      - А по-моему есть!
      - Если ты хочешь поговорить о своем ребенке и о чьем-то несостоявшемся отцовстве, то найди себе более заинтересованного собеседника.  Я не больно-то гожусь для этой роли.