Давным-давно где-то в просторах южного океана был остров.  Площадь острова была невелика, и чтобы обойти его по берегу, понадобилось бы всего три-четыре дня.  Жаркое южное солнце висело над островом круглый год, лишь изредка укрываясь свинцовыми тучами.  Тогда шёл ливень, но никогда дожди не длились больше трёх дней. 
      На том острове жило маленькое племя.  Собственно, к тому времени, о котором идёт речь, островитян трудно было назвать даже племенем, ибо осталось их ровно двадцать человек.  Главным среди них был вождь, и власть на острове переходила от отца к сыну уже много столетий.  Нынешний вождь был молодым двадцатилетним юношей.  Матери он не знал, а его отец погиб несколько лет назад во время ловли рыбы, когда быстрое течение затянуло его пирогу на глубину и перевернуло.  Там поджидали хищные акулы.  А юноша остался сиротой.  И стал новым вождём островитян. 
      Рыба была их единственной пищей.  Ловля сопровождалась многочисленными опасностями, но выбора у людей не было.  И каждый день три пироги выходили в лазурные воды океанского залива.  В лодках обычно сидели по трое рыболовов с длинными гарпунами.  Все мужчины племени, кроме одного дряхлого старика, рыбачили, а женщины между тем искали на берегу редкие съедобные ракушки и жгли сухой тростник, чтобы запечь в золе улов. 
      Как-то раз вождь ловил рыбу у восточной оконечности острова.  Там глубина была большая, но и рыба попадалась покрупнее, правда, плавала в основном у дна, недосягаемая для гарпунов. 
      Наступил вечер, и три десятка хороших рыбин лежали на дне пироги.  Лодка была старая, на ней плавал ещё дед вождя, но благодаря бережному обращению пирога оставалась пригодной для плавания у побережья. 
      Юноша осторожно поднялся на ноги, и несколько мгновений неподвижно стоял на зыбком дне выдолбленной из древесного ствола скорлупки, напряжённо всматриваясь в пучину.  А потом бросил заострённый шест из особого вида бамбука в сизую воду. 
     - Попал, - улыбнулся юноша. 
      Как и все мальчишки, он с ранних лет выходил с отцом на ловлю рыбы и потому почти не промахивался на мелководье.  Но чем глубже океан, тем сложнее было попасть в рыбину. 
      Спустя полминуты лёгкий гарпун медленно всплыл на поверхность.  На его нижнем конце билась большая треска, выпуская в воду облака крови. 
      Вёсел не было.  Подгребая руками, люди приблизились к гарпуну и вытащили его в пирогу.  А затем отплыли метров на пятьдесят в сторону и снова высматривали добычу.  Рядом с вождём сидел его друг детства, и отец того – крепкий мужчина, загорелый почти дочерна. 
      Серый безмолвный плавник большой акулы нарезал круги воды вокруг пироги.  Вероятно, это была та самая особь, что сгубила его отца.  Молодой вождь с ненавистью глядел на морскую хищницу и сжимал гарпун так сильно, что сводило пальцы.  Но тонкий шест не повредил бы акуле. 
      Трое рыбаков загарпунили ещё четыре большие рыбины, прежде чем вечерняя темнота полностью скрыла коралловое дно.  Только акула по-прежнему кружила вокруг пироги. 
     - Не разглядеть ничего, - сказал, наконец, мужчина.  – Уже темно. 
     - Плывём домой, - произнёс вождь. 
      Они молча гребли несколько минут. 
     - Когда я был совсем мальчиком, - вздохнул островитянин, - хорошая рыба водилась и на мелководье.  Можно было гарпунить её до самой ночи. 
     - Мы же её и съели, - усмехнулся друг вождя.  – А потом съедим всю рыбу и здесь. 
      Оставшийся путь до залива никто ничего не говорил.  Все трое очень устали, не столько от рыбалки, сколько от бесконечной гребли.  Пирога, казалось, едва движется по волнам.  Но вот за темнеющим мысом, опушённым кустарником, открылся посёлок.  Десяток тростниковых шалашей и весёлый огонь, разведённый в ямах на песке. 
      Две другие пироги уже были вытащены на берег, потом их отволокут повыше от моря.  Рыбаки с них сидели у костра, понуро глядя на пляшущие языки пламени.  Улов у них сегодня выдался совсем непримечательный. 
     - Завтра все поплывём на новое место.  В заливе рыбы почти не осталось, - сказал вождь, подходя к посёлку. 
     - Ой, беда, - запричитала одна старуха.  – Скоро помрём с голоду.  Так и знайте. 
     - Да помолчи ты, - прикрикнула на неё дочь, невысокая женщина с резкими чертами лица.  – И так тошно, а тут ещё ты! Разделывай лучше рыбу. 
      Её муж отдыхал рядом.  Их сын сидел на корточках у огня.  Сегодня он рыбачил вместе со взрослыми.  Уже пятый год подряд, хотя ему всего-то было десять. 
      Друг вождя подошёл к своей девушке и поцеловал её. 
     - Я успел соскучиться, - шепнул он ей на ушко. 
      Вождь взглянул на них и отвернулся.  Они оба любили девушку.  Когда-то даже поссорились из-за неё.