Я знал, что до утра ждать уже не долго.  И все же это была мука.  Кап-кап-кап.  Звук бил по голове, волны дрожи сотрясали тело.  Ужасно хотелось пить.  Хотя бы немного воды.  Холодной, обжигающе холодной, родниковой воды.  Все бы отдал.  Все.  Послышались шаги.  Звон ключей.  Потом грохот открывающейся двери.  В камеру хлынул тусклый свет ламп.  Их было трое.  В руках цепи.  В кобуре, настоящее, боевое оружие.  Я усмехнулся и тут же получил по физиономии.  Меня резким движением поставили на ноги, окольцевали и поволокли.  Снова лязгнули замки.  Впереди замаячила решетка.  Перед глазами расплывались мраморные плиты пола.  Я не знал, куда меня тащат, и даже не хотел догадываться.  Страха не было.  Скорее наоборот, пришел покой.  Убьют? Ну что ж пусть попробуют! А лекарствами уже третий год травят, и все без толку.  Наконец мы остановились, меня поставили на ноги, и я смог выпрямиться.  Прямо передо мной стояла женщина.  Высокого роста, с русыми волосами до плеч, одета в штатское, ни халата, ни нашивок.  Красивая женщина.  С проницательным взглядом, больших, серых глаз. 
      -Здравствуйте, Андрей! – вдруг тихо сказала незнакомка, на таком родном, хотя и забытом русском языке.  Я растерялся.  Не ответил.  Просто не знал, что сказать.  Она же лишь улыбнулась, явно не ожидая ответа. 
      - Снимите цепи, господа,- обратилась незнакомка к моим конвоирам.  Мужчины в нерешительности переглянулись, ведь это нарушало правила техники безопасности. 
     - Всю ответственность, беру на себя,- И хотя ребята вполне могли лишиться работы, в лучшем случае премии, цепи все же были сняты.  Я с удивлением и растерянностью смотрел на свои свободные руки и не знал, что и думать.  Но моё блаженно-растерянное состояние продлилось не долго.  Мы подошли к двери, та распахнулась, и я с криком упал на колени.  Мерзкий, острый как бритва, зеленый, искусственный свет защитных кристаллов, прожигал до самых костей.  Словно тысячи игл вонзились в тело. 
      - Доктор Коул, прекратите немедленно.  – Почти не повышая голоса, произнесла женщина, но это подействовало.  Кристаллы погасли, а вместе с ними ушла и боль.  Я глубоко вдохнул и смог самостоятельно перешагнуть порог кабинета. 
      - Вы, моя дорогая, зря не заботитесь о безопасности.  Наши пациенты, исключительно неординарные личности, и способны на все что угодно.  – С натянутой улыбкой заявил доктор Коул, а потом обратился уже ко мне, - Как вам спалось этой ночью, господин Верлен? Кошмары не снились?
     Его голос подействовал на меня, как холодный душ.  Я выпрямился, взял себя в руки, и в упор, глядя на доктора, издевательски ухмыльнулся.  Разговаривать с ним я не собирался. 
     - Молчите, значит.  А мы вот с мисс Энджел, очень бы хотели услышать причину, из-за которой вы вчера убили двух моих служащих.  Молчите.  Ну что ж, а может вам будет интересно узнать, что за данное преступление полагается смертная казнь?
     - Доктор Коул, позвольте мне,- Вмешалась мисс Энджел.  Она долго и внимательно смотрела на меня, а потом тихо, почти ласково, заговорила:
     - Андрей Верлен.  С некоторых пор называет себя Андреас Кристиан Верлен.  Родился на Проксимо-4, русской колонии, которая в то время находилась под властью Торговой Федерации.  Впервые он ступил на Землю в возрасте 14 лет и через два года по заказу Федерации угнал звездолет модели G-7.  За что был осуждён и приговорён к 10 годам в Исправительной Колонии Аларана.  Через год бежал.  По подсчётам Миротворческой Организации Объединенных Систем Земли за Андреасом Верленом числится более сотни угонов торгового и боевого транспорта.  Объявлен вне закона, на всей территории Империи Земли.  В 2845 году был арестован, и передан в Институт, Пси-адаптаций.  На Проксимо-4 остался старший брат, Даниил Верлен.  Мать и отец Анна и Самуил Верлен на данный момент считаются пропавшими без вести, после крушения корабля Даная-8, на котором они находились в системе Энрия.  Ах, да ещё кое-что, обладает способностью отделять свою астральную проекцию, за что получил прозвище «Анимо» !
     Я почти не слушал, что говорит эта незнакомая и не интересная мне, особа.  Волнами накатывало раздражение и боль.  Мысли путались.