После этого Эмми с переполнявшей её благодарностью взглянула в сторону Арчи.  Ей стало невероятно хорошо, комфортно, уютно и, казалось, что так было и так будет всегда до скончания дней. 
     Ах, как она ошибалась! Это было всего лишь затишье, которое бывает только перед торнадо или буйством надвигающейся грозы. 
     Впереди – была ночь. 
     Тесно прижавшись, друг к другу бывшие супруги вступали в опасную зону ночи.  Эта чёрная, как смола, ночь бесшумно, как змея, вползала в дома, в сердца и в души.  Для кого-то она была крепким и спокойным сном, отдыхом, любовной утехой, но не для всех ночь была благом.  Кто-то в этой ночи был глубоко несчастен, одинок, и она несла с собой тоску, печаль, первобытный страх и вселяла первозданный ужас. 
     На уровне подсознания Эмми боялась входить в эту опасную, как ей казалось, зону ночи.  Ей была невыносима одна мысль, что она может заснуть и, чтобы бороться со сном отправилась варить кофе. 
     Кофе был уже почти готов.  Поставив чашки на стол, стала ждать, когда начнет подниматься пенка.  Тут она вздрогнула, ощутив, что её сзади обняли крепкие мужские руки.  Сначала за плечи, затем нежно, ласкающими движениями эти руки переместились на грудь.  Ей стало неловко, ведь её тела уже дано не касалась мужская рука.  Она стеснительно повела плечами:
     - Ну, Арчи, хватит, перестань, мне сейчас не до любезностей, - произнесла Эмми. 
     Она думала, что после нескольких глотков коньяка Арчи развезло на столько, что он решил заняться с ней любовью. 
     Но, слова Эмми не возымели никакого действия, и «Арчи» всё крепче и крепче стал сжимать её в своих крепких объятиях.  Когда ей стало больно, она истерически крикнула:
     - Идиот, мне больно.  Отстань от меня, отвяжись, - и, пытаясь освободиться от этих назойливых объятий, задней частью своего тела пыталась отбросить от себя обнаглевшего Арчи. 
     Но её тело не встретило никакого сопротивления.  Там – была ПУСТОТА.  У Эмми внутри похолодело, ноги сами собой подкосились и, потеряв равновесие, она упала на пол.  Падая, выронила из руки ложку, которой помешивала кофе.  Ложка звякнула, и, этот звук привлёк внимание Арчи. 
     Услышав доносящийся из кухни звон, он, мгновенно вскочил с кресла и бросился к Эмми.  Она лежала на полу, её глаза были широко открыты, а по плите растеклась лужица сбежавшего кофе.  Он выключил газ, схватил чашку, налил воды и стал приводить Эмми в чувство. 
     Наконец, к Эмми понемногу стало приходить сознание.  Придя в чувство, Эмми зарыдала. 
      - Началось, всё снова началось! Меня опять кто-то лапал за грудь.  Арчи, милый, мне так больно. 
     Эмми, обнажила грудь и, увидела, что на одной и второй груди вырисовывался четкий синий отпечаток большой мужской руки. 
     Арчи не мог поверить своим глазам, ему, вдруг, стало как-то неуютно и дискомфортно.  До сего времени не верящий ни в какую чертовщину, будучи убеждённым атеистом – робко перекрестился и, стал призывать на помощь всех святых, каких только помнил, а также ангелов и архангелов. 
     Но, лучше бы он этого не делал, так как это стало для него роковой ошибкой всей его жизни. 
     На кухонном столе лежал нож, которым ещё днём Эмми нарезала хлеб для бутербродов.  Нож представлял внушительного размера тесак и, этот ножичек вдруг, стал медленно подниматься со стола, затем, поднявшись на довольно большое расстояние от стола – начал так же медленно вращаться вокруг своей оси. 
     Вращение ножа продолжалось в течение половины минуты.  Это вращение было похоже на полёт комара, который, чтобы не промахнуться, выискивает свою мишень. 
     Тут Арчи не на шутку испугался и, схватив Эмми за плечи, пытался поднять её и поставить на ноги.  Наконец это ему удалось.  Эмми с большим трудом поднялась с пола.  У неё сильно болела голова, так как в процессе падения сильно ударилась об пол головой. 
     Вздохнув с облегчением – Арчи не сводил глаз с висевшего в воздухе ножа и, опасаясь повернуться к нему спиной, волоча за собой Эмми - пятился с ней к входной двери.  Дрожащими от нервного озноба руками нащупал замок и попытался его открыть.  Увы, эта попытка не увенчалась успехом.  Замок просто не хотел открываться.  Арчи решил кулаком постучать по двери тем самым привлечь к себе внимание, но кулак, словно мячик, отскакивал от двери.  Пытался кричать, но его крик застрял в горле. 
     Нож всё так же находился в воздухе, его вращение становилось всё быстрее и быстрее, он медленно приближался в сторону Арчи, который в этот момент был смертельно напуган.  Он сделал попытку увернуться от ножа, но, она, эта попытка, была безуспешной.  Нож со свистом пролетел мимо уха Эмми и с жутким хрустом, похожим на сломанную сухую ветку, вонзился в голову Арчи. 
     Кровь тугой струйкой хлынула из головы, она заливала лицо, затем окрасила в темный цвет ворот халата, затекла за него и отвратительной лужицей растеклась по полу. 
     Несчастный Арчи не успел произнести ни слова, он только шумно выдохнул, будто из него с таким звуком вылетела душа.  Он так и застыл с открытым ртом и с гримасой ужаса на лице.  Самым ужасным зрелищем был этот нож, который был всажен в голову и эта страшная, противная лужа крови. 
     Наблюдая весь этот ужас, у Эмми в желудке случился спазм и, она не в силах подняться – на четвереньках поползла к унитазу.  Не успев открыть крышку унитаза, как всё содержимое желудка в него выплеснулось.  Эмми казалось, что все её внутренности вот-вот упадут в канализацию.  Почувствовав облегчение, тяжело поднялась с пола и, подошла к раковине.  Взглянув в зеркало – снова увидела надпись: «Я тебя люблю».  На сей раз, эта надпись была сделана кровью бедного, несчастного Арчи. 
     Из груди Эмми вырвался крик отчаянья и великого горя.  Она начала осознавать, что потихоньку начинает сходить с ума. 
     Стоя возле зеркала, она была похожа на изваяние и, поняв, что сражаться с невидимкой и просить у неё пощады – это равносильно тому, что рисовать картины на поверхности воды. 
     Не сводя глаз с надписи на зеркале - она решила подчиниться воле того, кто незримо присутствует всё это время возле неё. 
     - Ты правильно делаешь, любовь моя, - кто-то прошипел над ухом. 
     На сей раз, Эмми не вздрогнула - теперь ей было, безразлично и она была отрешена от окружающего её мира. 
      Вдруг, она почувствовала, что кто-то подхватил её, приподнял над полом и бережно перенес и положил на кровать.