Испуганно. 
     Тан скрипнул фломастером по стеклу.  Мальчик вздрогнул, словно услышал, и крадучись подошел к окну. 
     «Смотри» - аккуратно вывел Тан печатными буквами, отображенными зеркально, так чтобы их можно было с легкостью прочитать из комнаты. 
     «Смотри.  Правда, красиво?. . »
     Буквы сверкнули в ночи ярким, изумительным синим.  Минуя глаза охотника, таинственные огни, зажженные его рукой, высветили фотографию, растворились в ней, полыхнули изнутри крохотного клочка фотобумаги.  Небо, застывшее на фотографии, принялось расти, пока не заполнило собой окно.  Тогда, стесненное оконной рамой, оно выплеснулось внутрь комнаты, затапливая и ее, и окаменевшего мальчонку, и девочку, притихшую в немом восторге, и взрослых, испуганно прижавшихся друг к другу в надежде уберечься от ожившего пламени заката.  Солнце – ослепительное, могущественное, настоящее – неторопливо двинулось к иллюзорному горизонту: воскрешенное прошлое, не способное умереть до тех пор, пока есть тот, кто о нем помнит.  Пока есть Тан. 
     Свет, выжигающий людскую ненависть, Бог, коснувшийся земли, чтобы очистить ее, оскверненную, измученную, уставшую – Тан не заметил его, как не замечал и многого другого… Он двинулся вниз, оставляя за собой пылающий след возрожденного будущего.  Спустился до одиннадцатого этажа.  Задержался возле десятого.  Перемахнул на девятый.  Едва не соскользнул с восьмого.  Удержался на седьмом.  Шесть, пять, четыре – считал он, прикрепляя фотографии одну за другой.  Добрался до третьего.  Заглянул в окошко второго и только здесь позволил себе посмотреть вниз.  Затем отпустил руки.  Прыгнул.  И очнулся на крыше очередной многоэтажки. 
     
     * * *
     
     - Я знаю, Ты не любишь, когда я смотрю, как Ты…
     - Тогда убирайся прочь. 
     - Я люблю Тебя. 
     - Проваливай. 
     - Ты добрый.  Хороший…
     - Не остановишь, не старайся. 
     - Пойми наконец, Ты не существуешь.  Люди не верят в Бога.  Они считают, что Тебя нет. 
     - Неправда.  Сгинь с моих глаз. 
     - Ну сколько же можно убеждать Тебя в очевидном? Упрямый!
     - Сказки.  Убирайся прочь.  Ты снишься мне. 
     - Нет.  Тебе снится закат.  А я всего лишь продолжаю рисовать эту иллюзию, чтобы помочь Тебе свыкнуться с неизбежным. 
     - Ложь. 
     - Тогда почему Ты не можешь, например, разбиться, спрыгнув с крыши вниз?. . 
     - Могу. 
     - Так попробуй!. . 
     Тан установил камеру на штативе.  Открыл объектив и закрыл глаза.  Тень не торопилась исчезать, она становилась все настойчивее. 
     - Проверь, - шептала она, - проверь, вдруг я говорю правду? Спрыгни!
     - Сама себе противоречишь.  Сначала называешь меня богом, потом брешешь, что все это, – Тан постучал ногой по настилу, – твоих рук дело, и в конце концов предлагаешь спрыгнуть с иллюзорного небоскреба.  Определись, наконец, кто из нас бог! Мне скучно слушать однообразное, непоследовательное вранье. 
     Тень приблизилась.  Тан ощутил это каждым мускулом, каждым нервом. 
     Закат растекся золотом по серебру облаков.  Пробитый рекламный щит, закрепленный здесь пару лет назад – дыра, поразительно напоминающая знак вопроса.  Кто или что оставило ее в картоне?. .  Какая разница! Тан увидел ее первым.  Увидел – и теперь поймает в ней солнце.  Он выровнял объектив так, чтобы солнечный диск, опустившись ниже, оказался прямо за щитом – в центре дыры.  Так вот нехитро.  Зато символично.  Это будет отличная фотография. 
     Охотник положил палец на кнопку и послал взгляд к горизонту. 
     - Спрыгни… Попробуй, - не унимались за спиной. 
     - Исчезни.  Я не верю тебе. 
     Тень вздохнула тающей на губах изморосью.