Осторожно опустив на металл подлодки тело убитого часового «предсмертная галлюцинация» тихо произнесла:
     - Гюнтер разыщи устройство открывающие трюм.  Макс избавься от тел. 
     Ныряя в люк подводного монстра «галлюцинация» добавила:
     - Я проверю внутренности. 
      * * *
     Пыхтя и ругаясь сквозь зубы, Глагау карабкался на груду камней, обозначенную на картах наблюдателей, как храм.  Куча трещин и неровностей, имеющихся здесь, существенно облегчала его задачу, но бьющий по спине пулемёт и запасные цилиндры с патронами безнадёжно усугубляли её. 
     Строение, не смотря на свою крайнюю запущенность, имело около пятнадцати-двадцати метров в высоту и поражало воображение хаотичным нагромождением огромного числа каменных глыб друг на друга.  Как это всё до сих пор держалось вместе, оставалось для Зигфрида тайной за семью печатями. 
     Наконец последние метры подъема были преодолены и «начинающий скалолаз» оказался на самой макушке храма.  Бесшумно стравливая сквозь зубы непослушное дыхание, и утирая капли пота возникшие под порядком надоевшим шлемом, Зигфрид с интересом уставился вниз.  Увиденное наполнило его неподдельной гордостью за свои достижения в сфере подъёма тяжестей на высоту. 
     Оценив замечательный обзор, открывающийся отсюда, в первую очередь для стрелка, он с большим интересом исследовал, находящуюся в пяти шагах от него, разрушенную ветром и непогодой непонятную надстройку, на куполе храма.  Придя к выводу, что уж на неё то ему точно не забраться, из-за ветхости сооружения, Зигфрид привёл в боевое положение «Шелест» и включив рацию, доложил:
     - Подъём благополучно закончил.  Ожидаю дальнейших приказаний. 
     * * *
     Майора военно-морского флота Германии и командира подводной лодки «Череп» - Альберта Сивера донимала бессонница.  Ранее он никогда не жаловался на подобные неудобства со стороны своего здоровья.  Но в ночь перед отплытием с этого проклятого острова он не видел в этом ничего удивительного. 
     Встав с постели и с остервенением накинув на плечи китель, он вышел из своей каюты. 
     Дверь соседней с ним комнаты приоткрылась, и из неё выглянуло заспанное лицо его первого помощника Штейна. 
     - Всё в порядке Рудольф, - успокоил он своего подчинённого, - мне просто захотелось подышать свежим воздухом. 
     Нырнув в свою каюту за мундиром, Штейн, отправился вслед за своим командиром. 
     - Я пойду с вами герр майор, - сказал он, безуспешно стараясь попасть рукой в рукав кителя.  – Всё равно сон у меня какой-то беспокойный.  Да и вставать уже скоро. 
     Равнодушно пожав плечами, Сивер достал из нагрудного кармана кителя пачку папирос.  Не удивительно, что Штейну плохо спится, - подумал он.  Пребывание на этом островке и меня держит в напряжении. 
     Первоначально задание, порученное ему командованием, казалось лёгкой прогулкой.  Однако всё оказалось наоборот.  Двухмесячное мотание по Тихому океану, транспортировка каких-то ужасно секретных грузов из одного порта в другой, закончилось прибытием на этот клочок суши. 
     Активность развитая здесь СС была, по меньшей мере, не понятна.  Что на Гиблоне было такого особенного, чего не было на других, более приветливых и благополучных островках? Однозначный ответ на этот вопрос так и не был найден Сивером. 
     На Гиблоне располагается специальная школа СС, которая готовит преданных сынов Третьего рейха! – было заявлено ему в первые минуты пребывания на этом островке.  Что ж пусть так, - подумал Сивер.  В конце концов, меньше знаешь, лучше спишь. 
     Окончательно из равновесия его вывело посещение Гиблона и осмотр его достопримечательностей.  Два факта не давали ему покоя - мрачное, покрытое лишайниками здание посреди острова и его хозяева. 
     Сивер никогда не был излишне религиозен, но стоя рядом с этим сооружением, он мысленно перекрестился.  От кучи глыб тянуло смертью.  Почему-то ему подумалось, что так может выглядеть вход в ад.  Сивер всегда славился своей осторожностью и поэтому предпочёл не расспрашивать коменданта острова об этом строении. 
     Вторым раздражающим его фактором были люди, отвечающие за это сооружение.  Их чёрные мундиры были лишены военных нашивок и званий, но вели они себя на острове как истинные хозяева.  Особенно выделялись среди них два типа: старик лет семидесяти (с жёстким сводящим с ума взглядом) и мужчина среднего возраста, обладающий огромным ростом.  Оба этих субъекта были очень заносчивы и полковник Боттах – комендант острова, по щенячьи заигрывал с ними.  К тому же оба они носили за спиной длинные и широкие чёрные кожаные плащи, которые эффектно развевались на ветру. 
     Сотня курсантов, проживающих на острове, была вполне достойна своих учителей.  Они находились всё время в каком-то странном состоянии.  С задумчивыми лицами они дисциплинировано перемещались по территории лагеря, олицетворяя всем своим видом шизофренический восторг от происходящего здесь.  Может быть, это было и немного преувеличенно, зато верно отражало атмосферу, царящую на Гиблоне. 
     Вот почему Сиверу хотелось как можно быстрее убраться отсюда.  Чтобы не видеть этот храм (как уважительно называли его воспитанники школы) и эту мрачную парочку.  Даже в последнюю ночь перед своим отбытием Сивер не пожелал ночевать на берегу.  У себя на «Черепе» ему было как-то спокойнее.  Совершенно неожиданно к нему присоединился его первый помощник, испытывающий должно быть, схожие с ним чувства. 
     Когда до люка, ведущего на поверхность, оставалось пару десятков шагов перед Сивером и его помощником возникло нечто странное. 
     Взору майора предстал целиком, одетый во что-то тёмное субъект.  Удивила же майора вовсе не униформа неизвестного, а то, что было одето у него на голове.  Это был шлем из бархатисто чёрного металла, лицевая сторона которого повторяла черты человеческого лица с тускло светящимися зелёными глазами. 
     Всё это Сивер разглядел в секундное замешательство, возникшее между незнакомцем, с одной стороны, и им и Штейном, с другой. 
     Впрочем, у пришельца оказалась отменная реакция.  Не успел Сивер открыть рот, чтобы призвать к выполнению своего воинского долга заснувших снаружи часовых, как человек в чёрном сделал молниеносное движение рукой и Штейн, попытавшийся атаковать его, свалился в проходе у ног Сивера, с пробитым навылет, метательным ножом, горлом. 
     Нож, принёсший Штейну смерть, со свистом воткнулся по правую руку от майора, в деревянную доску, на которой располагалось расписание вахтенных.  Нырнув за угол, Сивер на ходу вырвал клинок из дерева.  Вытерев окровавленное оружие об китель, он затаился. 
     Майор знал, что у него было преимущество, так как он помнил все переходы своей подлодки наизусть и мог, выключив свет в коридоре затаиться в каком-нибудь тёмном уголке, ожидая убийцу.  Проблема заключалась лишь в одном.  До щитка регулирующего освещение в этой части подлодки, было с десяток шагов.  Вот когда он пожалел об оставленном в ящике стола наградном пистолете. 
     Приняв решение, Сивер покрепче сжал метательный нож, и резко выскочив из-за угла, припустил к вожделенной цели.  За своей спиной он услышал тихий шелест.